Выйдя из подъезда, Сергей сразу же обратил внимание на огромный новенький черный джип «Nissan Patrol» с тонированными стеклами. Особенно его поразило то обстоятельство, что Сергей, при своем немаленьком росте на все автомобили обычно смотрел сверху вниз. А в этом случае автомобиль был выше его.
Со стороны водителя с тихим шипением опустилось стекло. Оттуда высунулась довольная физиономия Кости. Удовлетворенно оглядев отвисшую челюсть Сергея, он высунул руку из окна, продемонстрировав массивный золотой браслет на правой руке.
– Здорово, Серый! Тыщу лет не виделись!
– Привет, Кость, – Сергей с трудом обрел дар речи. – Да, что и говорить: ты, как я погляжу, даром времени не терял. Ну, слов нет: солидно выглядишь.
Довольный произведенным эффектом Костя сделал приглашающий жест левой рукой, на которой Сергей заметил очень дорогие массивные золотые часы с бриллиантами. Да и вообще Костя выглядел весьма эффектно. Он совершенно был не похож на того Костика-проныру, каким был десять лет назад. Он слегка располнел, стал значительно солиднее. Несмотря на жару, на нем был дорогой костюм, белоснежная рубашка с галстуком. Даже далекому от мира моды Сергею сразу бросилось в глаза, что Костя был одет с безукоризненным вкусом. В его облике все, каждая деталь, любая мелочь подчеркивали солидность и безусловную значимость их владельца. Весь образ Кости говорил о преуспевании и принадлежности к касте сильных мира сего.
Сергей сел в машину и захлопнул дверь. Костя недовольно поморщился.
– У тебя дома холодильник есть?
– Чего? – не понял Сергей.
– Холодильник у тебя, спрашиваю, дома есть? – повторил свой вопрос Костя.
– Ну, есть, – с недоумением ответил Сергей. – А что?
– А то, молодой человек, что дверцу в таких машинах надо закрывать так же нежно, как ты закрываешь дверцу холодильника, – покровительственным начальственным тоном проговорил Костя. – Это тебе не «Запорожец» и не «Москвич», чтобы хлопать дверью. Эта тачка к нежности и любви к себе требует.
– Ну, извините, гражданин начальник, – саркастически парировал Сергей. – Мы, ваше благородие, на джипах кататься не приучены – все больше на автобусе или пешком, на своих двоих ходим. А насчет холодильника – это ты не попал: дык у меня ж дома старый «Юрюзань» стоит и там, чтобы его закрыть, крепко хлопать дверцей надо. Так что, я еще нежно вашу дверь закрыл. Кстати, как же теперь изволите холопу вас называть? Константин Владиленович? Ваше благородие? Гражданин начальник? Или теперь к твоему имени следует в обязательном порядке прибавлять приставку «мистер»? Или еще какие-то пожелания имеются?
Костя громко захохотал и дружески похлопал Сергея по плечу.
– Да брось ты, старик! Я тебя прикалываю, а ты заводишься! Костя я для тебя. Понял? Костя – и все. По отчеству назовешь – обижусь на тебя на веки вечные. Это я для моих гоблинов-охранников, для всех моих лизоблюдов-подчиненных Константин Владиленович, а для тебя – Костян и точка. Ладно, поехали.
Машина тронулась с места. Они ехали минут пятнадцать. Костя вел машину, разговаривали ни о чем. Это был простой, ни к чему не обязывающий треп старых приятелей: об общих знакомых, о тачках, девочках и саунах, но с первой же минуты разговора Сергей почувствовал, что его бывшего партнера что-то гнетет. И что главное в их разговоре будет еще впереди.
