Через месяц пребывания в гипсовом лонгете нога «срослась», хотя на рентгеновском снимке костная мозоль просматривалась в виде кружевных волокон. Кости, оказывается, консолидируются месяца за три. Срослись, на самом деле, мышцы и связки. Они позволили наступать на слабую пока еще кость. Но как больно было сделать первые шаги! Травматолог велел не торопиться, не нагружать сразу больную ногу: «Как бы опять не сломалась!» Я стояла, опираясь на спасительный костыль, и думала: кость все равно слаба и будет таковой еще два месяца, если мышцы срослись – надо их поскорей нагружать. Ведь новые мягкие ткани привыкли к форме гипса, а те, что уцелели при переломе – почти атрофированы из-за обездвижения. В спортивных методиках сращивания переломов присутствует, например, плавание, позволяющее нагружать здоровые ткани и таким образом сокращать реабилитационный период.
Боль возникла по той причине, что я разучилась ходить – мышцы не умеют работать, зажаты, отеч-ны, и сигнализируют об этом посредством сдавленных нервных окончаний. Массаж и ходьба восстановили ногу за неделю-другую. Главную задачу сформулировал мозг: следует ходить без палки и не хромать, чтобы мышцы поняли, какая именно работа от них требуется. Превозмогать восстановительную боль было, сознаюсь, очень приятно. Научившись ходить, я попробовала пробежаться – опять жгучая боль! А значит, во время бега происходит другая работа мышц, которую тоже надо разучить. Мои болевые ощущения слабели с каждым днем, и никакого нытья «на погоду» я впоследствии не испытывала.
Вот так и на силовых тренажерах. Больной не может разогнуться, а врач говорит: работай! «Вначале больно. Но умеем же мы терпеть различные уколы, блокады, которые снимают острые приступы радикулита. Однако они несут тяжелые последствия для многих других органов, а мы почему-то не обращаем на это внимания. Главное – снять боль! А оказывается, с ней можно бороться не только уколами», – говорит Бубновский.
Когда позвоночнику становится невмоготу в одиночку преодолевать проблемы – появляется боль. А как она возникает? Кроме напряжения мышц, на больных участках спины происходят и другие защитные реакции. Из-за перегрузки мышц возникает усиленный ток крови и лимфы. Его задача ускорить обменные процессы на болезненном участке, дать тканям больше кислорода и питательных веществ. И поскорее вывести продукты распада. Капиллярный приток немного опережает отток. Создается отечность больного участка позвоночника. Отек сдавливает нервные окончания – и возникает боль. При долгом перенапряжении могут возникнуть уплотнения. Их называют «триггерные точки». Они чрезвычайно болезненны.
Именно эти точки легко находят массажисты, они разминают их, вызывая порой вообще нестерпимую боль. Но это и ведет к выздоровлению. Разминание мышцы восстанавливает ее проводимость. Однако массажист вам скажет, что без последующей тренировочной нагрузки – массаж не имеет смысла.
Благодаря моему остеохондрозу выяснилось, что я довольно терпеливый человек. На тянущие боли в шее и спине я не обращала внимания. Блуждающие боли меня испугали, но ненадолго. Они начинаются от длительного статичного положения, часто ночью. «Стреляют» по телу вслепую: сердце, поясница, область желудка, живот. Могут быть весьма острыми. Но я понимаю: зажат нерв, импульс блуждает – ничего страшного. Когда остеохондроз имитировал сердечный приступ, сделала кардиограмму и облегченно вздохнула. Но смею вас уверить: слабое место – точка нетерпения – все равно найдется. Не потому что позвоночник капризен, а потому что его силы на пределе. Моим слабым местом оказались головные боли. Ни работать, ни есть, ни спать с головной болью я не могу. Ни одна таблетка меня не брала – только массаж, прохладный душ и многочасовое лежание в затемненной комнате. Для работающего человека – это непозволительно роскошное времяпровождение. Оглядываясь назад, я не могу понять, почему план собственного спасения вызревал у меня так долго.
