– Ты можешь вымыть миску, когда закончишь, – фыркнул Бинабик. – Хорошая миска – это роскошь во время такого опасного путешествия.
Саймон улыбнулся.
– Ты говоришь, как Рейчел Дракониха, – заметил он.
– Я не встречал Дракониху Рейчел, – сказал Бинабик, вставая и отряхивая снег со штанов, – но если она о тебе заботилась, то наверняка отличалась невероятным терпением и добротой.
Саймон фыркнул.
Время близилось к полудню, когда они вышли на перекресток дорог. Над замерзшей землей выступал лишь высокий камень, похожий на костлявый палец. Серо-зеленый лишайник, казалось, неподвластный холоду, мрачно жался к нему.
– Старая дорога Тумет’ай идет через лес. – Бинабик указал на едва различимую тропу, оставшуюся от дороги, которая, петляя, уходила в сторону елей. – Из-за того что ее, как мне кажется, почти перестали использовать, весьма вероятно, что она заросла, поэтому нам лучше идти по Белому тракту. Возможно, там мы найдем пустые жилища, а в них какие-то припасы.
Белый тракт оказался более новой дорогой, чем древняя Тумет’ай. Здесь даже попадались недавние следы людей – сломанный и ржавый обод колеса, болтавшийся на придорожной ветке, куда его забросил разозленный владелец фургона; заостренная спица и колышек для палатки; круг потемневших от огня камней, наполовину присыпанных снегом.
– Кто здесь живет? И куда ведет дорога? – спросил Саймон.
– Когда-то к востоку от монастыря Святого Скенди было несколько поселений, – ответил Слудиг. – Помнишь Скенди – засыпанное снегом место, которое мы миновали по пути на драконью гору? Там даже находилось несколько городов – Совебек, Гринсэби и еще парочка, насколько я помню. Кроме того, я думаю, что сто лет назад люди путешествовали вдоль огромного леса, когда направлялись на север от тритингов, так что тут должны быть постоялые дворы.
– Век назад, – заговорил Бинабик, – по этой части мира много путешествовали. Мы, кануки, – ну, некоторые из нас – летом отправлялись дальше на юг, иногда даже добирались до границ нижних земель. Кроме того, повсюду можно было встретить странствующих ситхи. Лишь в последние печальные годы эти земли опустели.
– Да, здесь никого нет, – сказал Саймон. – Очень похоже, что тут просто невозможно жить.
Они ехали по извивавшейся дороге в течение всего короткого дня, постепенно деревьев становилось все больше, и скоро они уже двигались вдоль границы леса. Местами деревья так сильно приближались к дороге, что спутникам казалось, будто они вошли в Альдхорт, хотели они того или нет. Наконец они добрались до еще одного вертикального камня, одиноко стоявшего на обочине, но перекрестка им обнаружить не удалось. Слудиг спешился, чтобы внимательно осмотреть камень.
– Здесь руны, но они едва видны и сильно пострадали от ветра и погоды. – Он почистил камень от снега. – Похоже, тут говорится, что Гринсэби где-то рядом. – Он поднял голову и улыбнулся в замерзшую бороду. – Место, где можно найти несколько крыш, пусть ничего больше. Приятные перемены. – И Слудиг пружинисто вскочил в седло.
У Саймона также улучшилось настроение. Даже заброшенный город много лучше бесконечных холодных пустошей.
Он вдруг вспомнил слова песни Бинабика. Вы скрылись в холодных тенях… И неожиданно остро ощутил одиночество. Может быть, город не окажется заброшенным. Может быть, там есть постоялые дворы с камином и едой…
Пока Саймон мечтал об удобствах цивилизации, солнце окончательно исчезло за лесом, поднялся ветер и спустился северный сумрак.
