Вспомнил, как назло, момент своего пробуждения и ее болтовню. Взглядом указываю Тохе на выход, он долго смотрит, будто хочет что-то сказать, но, так и не отважившись, уходит. Да я и без его слов знаю, что именно его тревожит. Мой интерес к этой странной девушке. А мне действительно интересно, и с каждой нашей встречей становится все интересней.
— Не обижай ее, — успевает он все-таки шепнуть.
Его упорное желание ее защитить начинает меня раздражать.
— Аня помоги мне, — зову я, как только за Тохой закрывается дверь.
Она оглядывается и тут же отворачивается вновь.
— А куда Тоха делся? — спрашивает тонким голоском.
— Иди сюда и помоги мне, — требую тверже.
— Но ты же раздет?
Как она может одним голосом выдавать возмущение и удивление одновременно?
— И что? Голого человека, что ли, не видела? — Эта ситуация начинает меня забавлять. — Ну так я не жадный, можешь все в деталях рассмотреть.
— Я Тоху позову, он тебе поможет, — упрямится Аня и спиной ко мне двигается к двери.
— Я не буду вставать, — меняю я тактику, — просто укрыться помоги, холодно.
Она тут же оказывается рядом и, натянув на меня простыню, обезоруживает меня тем, что снова кладет свою маленькую ладошку мне на лоб. Все мои мысли в мгновение ока вылетают из головы, и единственное, что остается в этом мире, — это ее обеспокоенный взгляд.
— Ты холодный, — почему-то шепчет Аня, натягивая на меня еще что-то, но при этом руку не отнимает. — Пневмонию можешь подхватить.
Откуда только силы нашел потянуть ее на себя, но она успевает выставить руки, чтобы не упасть.
— Много болтаешь, — говорю, прежде чем наконец губами нахожу ее губы.
Она такая, какой я ее помню: сладкая, как патока, и острая, как жгучий перец. В этот раз Аня не сопротивляется, но и не отвечает, как мне бы хотелось. Потом я пойму, что она опасалась причинить мне боль, но в этот момент для меня существуют только ее губы и юркий язычок.
Как бы это ни было стремно, но именно я ее отпускаю, потому как слабость берет свое и я не могу контролировать свои конечности. Голова становится ватной, глаза закрываются, но, прежде чем отдаться темноте, слышу ее зовущий Тоху крик.
В себя прихожу резко от противного запаха, открываю глаза, встречаюсь с обеспокоенным взглядом друга.
— Постепенно — значит постепенно, Стас, — возмущается он. — Глаза едва открыл и только об одном думаешь.
— Все нормально, чего ты разорался? — не могу понять, что происходит. Ищу глазами Аня. Но ее в комнате нет. — Где она?
Тоха не делает вид, будто не понимает, о ком я.
— Там, где не сможет тебе помешать выздороветь, — отрезает он.
— Верни ее, — требую я, но, кроме слов, ничего против него поставить не могу, и он это знает.
— Ты потерял слишком много крови, — говорит он, не слушая меня, — хочешь встретить своего врага, лежа на спине? Тогда ты на правильном пути. Нет? Тогда тебе придется включить мозги и действовать соответственно. И да, ты упал в обморок, как кисейная барышня, стоило только остаткам твоей крови стечь вниз.
— Верни ее, — уже спокойно, но все же настаиваю я на своем.
— Как только сможешь сам подняться, можешь до нее доковылять, — усмехается этот демон. — Она в соседней комнате.
Спорить с ним у меня уже не остается сил, и я устало прикрываю глаза. Мозг продолжает работать, несмотря на усталость тела. Желание увидеть ее сейчас пересиливает все. Я хочу понять, привиделось ли мне то, что в конце, прежде чем я отключился, она ответила на поцелуй. Воспоминания о шелковистости ее языка и мягкости губ заставляют кровь бурлить.
