А мне категорически нельзя этого делать. И потому я скрупулезно дописываю все – а затем переодеваюсь в пижамную рубашку, и осознаю, что нереально голодная.
Я помню, где в этом доме кухня. И точно знаю, что в холодильнике есть все для бутербродов. Только вот шляться ночью по дому декана в поисках еды…
Хихикнув от того, что внутри все странно съеживается от этих мыслей, я выскальзываю за дверь, и, зевая, отправляюсь на кухню. Там нахожу кофе и холодную ветчину с хлебом, усаживаясь за стол, щедро отрезая себе кусок мяса, и едва не роняю нож на пол, когда в кухне неожиданно включается свет.
- Не лучшая идея пить кофе на ночь, - громко в ночной тишине дома произносит Тэйнарс Тодд’с, и стягивает с себя уличный пиджак, проходя ко мне за стол, - но тоже не откажусь от чашечки. А еще от рассказа, зачем тебе понадобилось в Отдел расследований?
Нож действительно выпадает из моих ослабевших пальцев, но звоном гремит по столешнице, пока мужчине не останавливает его побег на пол. И просто смотрит на меня – явно ожидая, что я все расскажу.
Держите карман шире, профессор. Потому что настоящего ответа вы все равно не добьетесь.
17. Глава 17
Глава 17
Айрин
Я осторожно поднимаю нож со стола, и, опустив взгляд, начинаю аккуратно нарезать ветчину на ломтики.
Декан стоит рядом со столом, явно ожидая ответ на свой вопрос, но я не спешу открывать рот. Как и кидаться делать мужчине кофе – руки-ноги есть, сам справиться.
Я знаю, как общаться, когда на тебя давят.
Умею вызывать жалость, и говорить ровно то, что от меня хотят услышать.
Я не двуличная и не притворщица, но, если кто-то сильнее, прекрасно понимаю, что строить из себя самую умную не получится. А потому приходится обманывать или исключать большую часть правды – просто, чтоб безопасно жить и двигаться дальше.
Отложив нож, я откусываю кусочек бутерброда, и медленно пережевываю, методично доводя декана до трясучки. В тишине кухни, когда в доме не раздается ни звука, напряжение между нами растет так стремительно, что мне самой становится неприятно от своей игры.
А уж Тодд’су…
Я бросаю короткий взгляд на профессора, но тот на удивление просто стоит, молча глядя на меня. Даже не стиснул зубы, или сомкнул в кулаки ладони, которыми опирается на стол – только чуть прищурился, кажется, чтобы лучше меня рассмотреть.
Как-будто насквозь, честное слово.
Я сглатываю, но не теряю нужной ноты, и чуть приподнимаю подбородок, делая вид ничего не понимающей благородной девицы.
- Разве в Отделе расследований может что-то… Понадобиться? Я хочу бороться с преступностью, профессор Тодд’с. – Говорю, а сама все шире открываю глаза, - плюс хорошая, уважаемая должность, оклад… Ну, не мне вам объяснять вполне обычные мотивы.
Легкое пожатие плеч, и снова откусить бутерброд. Да, вот так. Все сделала «по инструкции», и вопросов возникнуть не должно. Просто девочка из обнищавших Высших (уверена, Тодд’с и это выяснил, раз уж собирал обо мне сведения), которая очень хочет денег. Для того зубрит и учится – обыденно и не интересно, а это именно то, что нужно в моей ситуации.
Не отсвечивать и не привлекать лишнего внимания.
И тогда я смогу когда-нибудь расправить плечи и окунуть своего врага мордой во всю ту грязь, куда так долго втаптывали меня.
Я снова перестаю жевать, и веду взглядом на декана, который на удивление все еще молчит. Профессор Тодд’с ловит мой взгляд сразу же, словно только того и ждал – а затем медленно тянет тонкий рот в странную ухмылку, от которой я внутри вся сжимаюсь.
