– Я уже думал, – буркнул Густав.
– И?
– И… – Брат отвернулся и вздохнул. – Может, ты и прав.
– Ну спасибо, что, по крайней мере, признал такую возможность.
Старый не обратил внимания на мое замечание.
– Это правда, я ни шиша не знаю о городской жизни. Но я знаю его метод. Надеюсь, этого хватит.
Пожалуй, вы прочли достаточно, чтобы не требовалось пояснять, кого имел в виду брат. Можно придумать кучу заковыристых названий его метода – и, наверное, Холмс с доктором Ватсоном уже придумали. Но все сводится к тому, что надо просто уметь смотреть и размышлять, а уж Густав и в том, и в другом превзойдет лучших из лучших.
Но в чем лучшие из лучших превзойдут его самого, так это в знаниях.
– Дедукция никак не поможет, если ты даже не понимаешь, на что смотришь, – возразил я. – Следы на земле, сломанные ветки и конский навоз для тебя как открытая книга. Но если увидишь квитанцию из ломбарда, хотя бы догадаешься, что это такое? Или электрический генератор. Или… не знаю. Любую из тысячи вещей. Из миллиона.
Я кивнул в сторону 4‑й улицы и тянущихся вдоль нее телефонных проводов, фонарных столбов и козырьков над окнами конторских зданий. На тротуарах теснилась пестрая толпа: высокородные и узколобые, местные и только что сошедшие с парохода – и все двигались так стремительно, что казалось, будто мы со Старым застыли на месте.
– Посмотри вокруг. Это большой город. Мы с тобой, конечно, многое повидали, но наш мир всегда оставался довольно маленьким. Тебе надо расширять кругозор. Учиться.
Старый скептически прищурился.
– Мне надо практиковаться.
– Именно.
Густав закатил глаза.
– Ладно, – разозлился я, – не хочешь меня слушать, воля твоя. Тогда сам проверь.
– Это как?
– А вот как: займись дедукцией. Выбери незнакомца, примени холмсовский метод и попробуй раскусить человека по одному только виду. А потом поговорим с ним и узнаем, насколько близко к истине ты подобрался. Попадешь в точку – прекрасно. Значит, тебе ничего и не нужно, кроме хваленого метода. Но если запорешь дело, придется тебе учиться городскому сыску.
– То есть искать Диану Корвус, как я понимаю.
– До чего же проницательное замечание! – воскликнул я. – Именно так.
– Значит, ты предлагаешь пари.
– Нет. Я предлагаю испытание.
– Нет. Ты хочешь, чтобы я сделал ставку. Но ничего не собираешься ставить взамен.
Я пожал плечами.
– А чего ты от меня хочешь?
– Как насчет обещания заткнуться и впредь никогда не вспоминать Диану Корвус?
Я остановился и протянул руку:
– Идет.
Старый тоже застыл, но не потрудился поднять руку, чтобы пожать мою. Мы стояли, глядя друг на друга, и раздраженная толпа обтекала нас с обеих сторон, как вода в ручье обтекает камень.
– И кто выбирает цель? – наконец спросил Густав.
– Давай так, брат: получишь фору. Я выберу улицу, а человека можешь выбрать сам. Любого, кто пройдет мимо за… ну пусть за одну минуту. Скажешь мне, чем он зарабатывает на жизнь, добавишь еще три-четыре факта, и если окажешься во всем прав – ты выиграл.
Старый одарил меня взглядом, которым смотрят на человека, вышедшего из особенно пахучего сортира и протягивающего ладонь для рукопожатия. Однако братец не отказался.
Недавно я решил подбодрить его подарком: потрепанным томиком «Приключений Шерлока Холмса», который заметил на лотке книготорговца. Сейчас мы уже наполовину прочли книгу в третий раз, и в мозгу Густава роились новые искры великой мудрости, которые брату явно не терпелось скорее пустить в дело.
