– Ну что ж, дядя, рассказывай, что случилось.
Деннис сделал несколько кругов по комнате, потом, остановившись напротив Грея, облокотился на спинку стула.
– Ты мог хотя бы из вежливости считать, что я пригласил тебя в Хаверли, поскольку мы не виделись уже четыре года.
– Неужели прошло столько лет?
– Именно столько. Я так по тебе соскучился, мой мальчик! Хорошо, что ты захватил с собой друзей. Полагаю, это означает, что на сей раз ты собираешься побыть у нас подольше?
– Думаю, это зависит не от меня. – А от того, сколько времени ему удастся скрываться от лондонских хищниц. – И все-таки, что произошло?
Тяжело вздохнув, граф сел.
– Деньги.
Было бы неплохо, если бы он хоть иногда ошибался, подумал Грей.
– Сколько?
Деннис показал на потрепанный гроссбух на письменном столе.
– Мне следовало бы обратиться к тебе раньше… но когда был собран урожай, я подумал… Лучше ты сам посмотри.
Последняя страница бухгалтерской книги пестрела записями о неоплаченных долгах. Грею, владеющему несколькими обширными поместьями и двумя домами в Лондоне, было достаточно одного взгляда на эти записи, чтобы все понять.
– Боже правый, – пробормотал он, – это счастье, что тебя не потащили в Олд-Бейли[4] за неоплаченные долги.
– Знаю, знаю. Я не…
– Как ты допустил такое?
Краска залила не только щеки, но и все лицо графа Хаверли.
– Понимаешь, это случилось не сразу, а как-то постепенно надвигалось… Прентис – ты его знаешь – в прошлом году заболел. Вместо того чтобы заменить старика кем-нибудь, я начал сам вести бухгалтерию. И только тогда понял, что мой управляющий не был таким уж… старательным и не был честен, когда докладывал мне, как идут дела.
– Прентиса следует повесить за небрежность, – процедил Грей сквозь зубы, пролистывая гроссбух. – И тебя тоже, за то, что ты доверял этому старому, трясущемуся…
– Ну, хватит, хватит, мой мальчик.
– Мне тридцать четыре года, дядя. Пожалуйста, не называй меня мальчиком.
– А тебе не кажется, что в твоем возрасте следовало бы уже научиться щадить чувства других людей?
Тяжело вздохнув, Грей закрыл гроссбух.
– Я не перевариваю дураков, дядя, если ты это имеешь в виду.
– Да, ты сын своего отца, и с этим ничего не поделаешь.
Грей почувствовал, что его начинают раздражать сентенции дяди.
– В последнее время мне часто это говорят. Буду считать это комплиментом, поскольку это ведь был комплимент, не так ли? А теперь я повторю свой вопрос: зачем ты пригласил меня?
Деннис откашлялся:
– Ты прав. Не стоит дразнить льва, если собираешься сунуть голову ему в пасть.
Грей молча смотрел на дядю.
– Ладно. Я знаю, что ты можешь себе позволить купить Хаверли или оплатить все долги, которые тянут меня ко дну.
– Да, я мо…
– Но мне не хочется, чтобы ты это делал. Семья Готорн владеет этим поместьем более трехсот лет, и я живу здесь уже тридцать. Неприятности начались всего год-два назад.
– Если не раньше, – буркнул Грей.
– Помоги поставить поместье на ноги. Мне нужен план.
– Тебе нужно чудо.
– Грейдон!
Грей попытался справиться со своим раздражением. Было совершенно очевидно, что неточная, неаккуратная бухгалтерия была причиной надвигавшейся катастрофы, но ему не удастся уйти от ответственности и придется провести много времени за письменным столом, копаясь в документах и разбираясь в цифрах.
– Мне нужна полная информация.
Дядя заметно расслабился.
– Разумеется. Я полностью отдаю все дела Хаверли в твои руки. Мне жаль, что пришлось вытащить тебя из Лондона, да еще в разгар сезона, но я не знал, что мне делать.
