Скандинавский эпос - страница 12

36 Христ и Мист

пусть рог мне подносят,

Скеггьёльд и Скёгуль,

Хильд и Труд,

Хлёкк и Херфьётур,

Гейр и Гейрёлуль,

Рандгрид и Радгрид

и Регинлейв тоже

цедят пиво эйнхериям.[211]

37 Арвак и Альсвинн[212]

солнце наверх

усталые тащат;

боги меха

кузнечные им

положили под плечи.

38 Свалин[213] зовется

щит, он скрывает

солнца сиянье;

коль упадет он,

пламя охватит

и горы и море.

39 Сколль[214] имя Волка,

за солнцем бежит он

до самого леса;

а Хати[215] другой,

Хродвитнира[216] сын,

предшествует солнцу.

40 Имира[217] плоть

стала землей,

кровь его – морем,

кости – горами,

череп стал небом,

а волосы – лесом.

41 Из ресниц его Мидгард[218]

людям был создан

богами благими;

из мозга его

созданы были

темные тучи.

42 Боги и Улль

тем благо даруют,

кто пламя размечет;

если снимут котлы,

откроется взорам

мир сынов асов.[219]

43 Ивальда отпрыски[220]

некогда стали

Скидбладнир[221] строить

для сына Ньёрда —

светлого Фрейра

струг самый крепкий.

44 Дерево лучшее —

ясень Иггдрасиль,

лучший струг – Скидбладнир,

лучший ас – Один,

лучший конь – Слейпнир,[222]

лучший мост – Бильрёст,[223]

скальд лучший – Браги[224]

и ястреб – Хаброк,[225]

а Гарм[226] – лучший пес.

45 Лик свой открыл я

асов сынам,

близко спасенье;

скоро все асы

собраны будут

за Эгира стол,

на Эгира пир.[227]

46 Звался я Грим,[228]

звался я Ганглери,

Херьян и Хьяльмбери,

Текк и Триди

Тунд и Уд,

Хар и Хельблинди;

47 Санн, и Свипуль,

и Саннгеталь тоже,

Бильейг и Бальейг,

Бёльверк и Фьёльнир,

Хертейт и Хникар,

Гримнир и Грим,

Глапсвинн и Фьёльсвинн;

48 Сидхётт, Сидскегг,

Сигфёдр, Хникуд,

Альфёдр, Вальфёдр,

Атрид и Фарматюр;

с тех пор как хожу

средь людей, немало

имен у меня.

49 Гримнир мне имя

у Гейррёда было

и Яльк у Асмунда,

Кьялар, когда

сани таскал;

Трор на тингах,

Видур в боях,

Оски и Оми,

Явнхар и Бивлинди,

Гёндлир н Харбард.

50 У Сёккмимира я

был Свидур и Свидрир,

старого турса

перехитрил я,

Мидвитнира сына

в схватке сразив.

51 Пьян ты, Гейррёд!

Пил ты не в меру,

отныне лишен ты

подмоги моей,

эйнхериев помощи,

милости Одина.

52 Много я рассказал,

но мало ты помнишь;

друг тебя предал;[229]

вижу я меч

прежнего друга,

кровью покрыт он.

53 Игг получит

мечом пораженного,[230]

конец твой настал;

разгневаны дисы,[231]

увидишь ты Одина,

коль смеешь – приблизься!

54 Один ныне зовусь,

Игг звался прежде,

Тунд звался тоже,

Бак и Скильвинг,

Вавуд и Хрофтатюр,

Гаут и Яльк у богов,

Офнир и Свафнир,

но все имена

стали мной неизменно.

Конунг Гейррёд сидел, держа на коленях меч, наполовину обнаженный. Услыхав, что Один тут, он встал, чтобы оградить его от огня. Меч выскользнул у него рукоятью вниз. Конунг споткнулся и упал ничком, а меч пронзил его, и он умер. Тогда Один исчез. Агнар же стал конунгом и долго правил.

Поездка Скирнира

Фрейр, сын Ньёрда,[232] сидел однажды на престоле Хлидскьяльв и обозревал все миры. Он взглянул на Ётунхейм[233] и увидел красивую девушку. Она в это время шла из дома своего отца в кладовую. Увидев эту девушку, Фрейр очень опечалился.

Скирниром звали слугу Фрейра. Ньёрд попросил его поговорить с Фрейром. Тогда Скади[234] сказала:

1 Скирнир, вставай,

ты должен сейчас

у нашего сына

все разузнать —

чем так разгневан

муж многомудрый.

Скирнир сказал:

2 Словом недобрым

Фрейр мне ответит,

коль стану пытаться

все разузнать,