Сказание о двух братьях и неведомой Руси - страница 23

– Ха, ха, ха… Здрасьте, приплыли, – усы Водяного над ртом вытянулись вверх вдоль лица. – Что, разве отец да мать про меня ничего не сказывали? Или старцы языческие на празднествах? Да…, времена наступили. А вы ещё и осквернять моё предупреждение вздумали.

– Виноваты мы, конечно. Не знали. – потупил взгляд Светозар.

– Вот и мне не смешно, – схмурил брови Водяной. – Знаки природы надо читать, за зверьём и лесными тварями наблюдать так, чтобы тебя не видно и не слышно было, вот тогда узнаешь её, природу-матушку, детей её всех и секреты неведомые. А эти ещё шлем свой поганый водрузили и столб чем-то мой измалевали.

– Простите нас! Мы без злого умысла, а забавы ради, – смог вставить Светозар упавшим голосом.

– А раз залезли, то не обессудьте. Придётся пожить, поработать у меня. Хозяйство большое, всем дело найдётся.

– Нельзя нам у вас оставаться. Матушка беспокоиться будет. Отца нет, и мы у неё одни. Она не переживёт такого горя, – вкрадчиво и как можно жалостливее, нараспев, проговорил Светозар.

– Ох, ох, жалеть и жаловать. Жизнь – она штука жестокая. Ты разве не знал?

Речное чудище провело по своему лицу лапищей так, что чешуя его сменилась с золотистого на красно-бурый. Почёсывая бороду и хитро прищурив свой правый глаз, он добавил:

– Где тебе, молодо-зелено. Приводи свою матушку, я сделаю её своею женой. Раздолье у меня будет для всех.

– Не согласится она, точно знаю, – не замешкался Светозар. – Могу я предложить вам достойный подарок? Выкуп?

Для убедительности и уверенности Светозар выпрямил спину, уперев обе руки в бока.

– Мммм… – протянул Водяной, расплывшись в заговорщической улыбке. – Вербовать, задаривать я и сам люблю, но эти слова достойны взрослого мужчины. Внимаю тебе, что можешь предложить?

Светозар, ободрённый удачной идеей, что смог заинтересовать речное чудище, продолжил вкрадчивым голосом, тщательно подбирая каждое слово:

– Есть одна вещица, которая вам точно приглянется. Все дивились и хвалили, кому я её показывал. Это кораблик, сделанный из редкого дерева, коего в наших краях не сыскать. Форма его доселе нашими мастерами невиданная, а по бортам знаки нанесены неведомые.

– Ух, ух, ярко сказано, описано, да кораблей я видывал много разных, а уж сколько у меня на дне покоится и не сосчитать, – Водяной замолчал, и цвет лица его снова сменился на золотистый. – Но ты мне понравился. Смелость и задор вижу в тебе. Не каждому дано так со мною разговаривать, а потому вот тебе мой наказ.

Водяной притянул широкий стебель водоросли, взял с лежащего камня толстую рыбью кость и стал писать на растении: «Двоих братьев отпускаю, но с уговором, что наведается младший из них ко мне в гости ещё раз и покажет обещанную диковинную вещицу. Со столба велю всё снять и его отмыть, потому что на нём, кроме воронов, ничего видеть не желаю. А тебе повелеваю держать язык на замке. Срок тебе месяц даю ко мне в гости пожаловать».

– Всё ясно? Этот стебель – наш с тобой уговор и нарушить его тебе смерти будет подобно.

– Яснее не бывает. А как мне к вам в гости ещё раз попасть? – бодро спросил Светозар.

– Как сегодня пожаловали. До столба на плоту доплывёшь и ныряй. А я уже и встречу. Развеял ты мою скуку, так что теперь бывай. Нынче я великодушный.

На этих словах Водяной взял длинные косы из тины своей правой лапой, сделал два круговых движения и появившийся невесть откуда водоворот подхватил молодца, унося наверх. От неожиданности произошедшего Светозар ничего не успел сказать на прощание речному чудищу. Оказавшись на поверхности, он повернул голову и увидел рядом с собой плот и держащегося за него старшего брата, изумлённо и одновременно испуганно смотревшего в ответ.