Поздний завтрак состоял из копченой курицы и расстегая с рыбой, приобретенными в харчевне, а также родниковой воды. Едва снова тронулись в путь, навстречу попались две огромные подводы, нагруженные распиленными древесными стволами, влекомые двумя волами каждая. Двое погонщиков, бредущие рядом с волами по пыльной дороге, тревожно смотрели на незнакомцев.
– Легкой вам дороги, уважаемые, – поприветствовал их Иржи, останавливая кобылу. – Тут, говорят, деревня где-то рядом? Вы не оттуда ли?
– И вам легкой дороги, – сдержанно ответил первый погонщик. – Деревня тут одна – Холмовище, она же – Лесорубка, потому что лесорубы там живут. Тамошние мы, вот, лес в Старый Острог повезли…
– Там что же, разве леса своего рядом нет? – удивился Тим.
– Такого – нет, – хмуро отвечал погонщик. – Да знаешь ли, такие породы дерева только здесь найти можно! А вы, уважаемые, к нам ли в деревню путь держите? Нужно ли вам чего?
– Не, мы – на Еловый хребет, охотиться, слышно что-нибудь оттуда? – Иржи махнул плетью в сторону лесистых холмов на севере.
Погонщики переглянулись.
– Дикие места. Неспокойные, – лаконично ответил второй погонщик, глядя куда-то в сторону.
– А что так?
Возникла пауза.
– В прошлую декаду пятеро наших мужиков вернулись из-за Мгинского перевала, чудные вещи рассказывают… – неохотно стал объяснять первый. – По ночам кто-то по лесу бродит вокруг стоянки, только ветки хрустят, а кто – не видно. А собаки аж с ума сходят от страха, скулят, к ногам жмутся; одна сорвалась, убежала в темноту, да больше не видели ее. Утром искали, звали… А собака-то умная была – никогда бы не потерялась! А у костра, говорят, сидишь – такое мерещится, будто из темноты следит кто за тобой, всякий раз оглянуться хочется, ан же – нет никого…
– Нелюдь, говорят, чаще появляться стала, – поддержал второй. – То один издалека видел, то другой… Только собаки – они нелюдей не боятся, они лаять будут, кидаться, а не прятаться. Но охота там и впрямь хорошая, хотя Ставр, следопыт наш, вот тут неподалеку такого оленя завалил! И зачем вам так далеко ехать – здесь бы и охотились…
– Да мы уж туда ехать настроились, не пугливые. Ну, спасибо за добрый рассказ! – и Иржи послал коня вперед. Позади вновь заскрипели и загромыхали на ухабах телеги.
– Нет, ты понял! – возбужденно обратился к Тиму его спутник. – Кто-то большой по ночам по лесу ходит и его собаки боятся! Да точно говорю тебе – это единорог черный балует! Самое его время! Вот бы к нам на огонек пришел такой зверь!
Вскоре позади остался поворот с покосившимся указателем: «Холмовище, 2 версты», и дорога, как и предупреждал Рудольф, превратилась просто в широкую тропу, с обеих сторон от которой колыхалась высокая – коню по брюхо – трава, а чуть дальше начинались непролазные колючие кусты. Ближе к вечеру на севере обозначился контур невысокой горной гряды, и дорога постепенно пошла на подъем.
Ночевать остановились в охотничьей избушке, обнаруженной на склоне живописного бугра, поросшего высоченными соснами. Избушка была сложена из лиственничных бревен, внутри из камней выложен очаг. Вскоре к путешественникам присоединились вышедшие из кедровника мужчина и женщина – собиратели шишек из деревни. Поставив на улице под навесом огромный мешок, полный шишек, они расположились на двух лежанках возле очага, которые охотники уступили им. Тим и Иржи завернулись в походные одеяла, кинув под себя по несколько охапок травы. С одной стороны от себя Тим положил пояс с кинжалом, с другой – легкий арбалет и рядом с ним два болта. Перед тем, как провалиться в сон, Тим поинтересовался у соседей:
