– Где? Тут же всё было, сама видела, перед этим историческим заплывом. Она явно, тогда видела его мужское достоинство, ясно, ярко весь прибор даже через плавки видно было в полной красе и не только не спутать при таком рельефе, почти горельефе – такое, такое,… отличие от её, женского устройства…– через, сквозь его плавки.
Он тоже нагнулся, внимательно посмотрел туда, где оно должно было быть. И, правда, там ничего не было.
Непонятные какие – то две складки, пирожка с капустой, как у женского народонаселения, училищных, перестарелых натурщиц.
Рыдать от горя, от такой потери, его сердечко уже было готово и он не вдруг, а вспомнил, вспомнил как в детстве, они жили тогда на Арабатской стрелке, море, море, радость, и тогда, в те годы такое случалось. От холода, да ещё утром, когда долго, до посинения ныряли, плавали. Вот тогда и услышал он эту панацею от подобного страха… Купались то голенькими, пустой берег, малыши, такое от холода случалось.
Пацанята спрашивали, а им отвечали, взрослые, конечно -от холода твой свисточек в попу спрятался, затянуло его туда. Там, потеплее. Но тогда это действительно был свисточек, маленькая такая запятая! А тут! Такое. И как корова языком слизала, говаривали тогда на Украине. Делааа…
*
Солнышко крымское уже хорошо пригревало и он…
Она видела, как он поправлял своё Адамово одеяние. Внимательно смотрела на этот ритуал и, увы, изучила все складочки этого костюма, но так ничего и не блеснуло. Не было ни сверкающего лучиками драгоценного её перстня и, даже…и, даже…признаков того, что ещё совсем недавно украшало его худощавую, и почти спортивную фигуру. И этот студент скоро, ну совсем, совсем скоро будет, а теперь уже, будет ли настоящим мужчиной.
Она глубоко вздохнула. Глубоко… Мы так вздыхали, когда прослушивали мелодию «Гибель Титаника» в исполнении на гавайской гитаре, ещё в ремесленном училище, в пятидесятые годы…
Потом ещё разок охнула и медленно, на распев, расставила глаза, как хамелеон смотрел – один глаз на Кавказ, а другой на север. Нежно посмотрела.
Спросила – ты девка?
А?
Плавки, при помощи её нежных, ласковых пальчиков… сползли ещё ниже. Её испуг был как гром среди ясного неба. Там, в плавках…до того она видела и различала явные и ярковыраженные признаки полового различия… до того… до того заплыва. Может русалки его отвинтили? Рассказывали,бывает такое, лежу, на пляжу, а его и меня нет, я говорят, лежу, а его всё равно неет…
Ну, надо же…
Бывает и такое…
И стояли расстроенные…
Нет. Ничего нет. И признаков перстенька прабабушки.
…И.
И, неет его, будущей мужской радости. А ведь он, наверное, надеялся, ждал, когда и как поведёт суженую в ЗАГС…А какой, какая женитьба, если он теперь… она или просто оно?
Перстенёк то у него был, в левой – зажат в полусогнутой руке и он уже готов был спросить в какой…
Но, она так увлеклась половыми различиями, как девчёнки…как, девушки, как незамужние женщины, и не только, -знаками отличия, а не различия, на погонах бравых военных красивых и здоровенных.
… Солнышко пригревало. Оно уже успело растопить лёд не только души и тела студента. Речь его стала по -почеловечески тёплой и дружелюбной. Наготу свою он спрятал фиговым листочком – плавками. Улыбнулся. Протянул к ней свои руки… Кулаки были зажаты, но пальцы – внизу, потому не видно было, что там и вообще есть ли хоть что- нибудь. Потом произнёс только:
