– Он спас меня. – Я качаю головой – получилось слишком драматично. – Дрикс помог мне. Меня преследовали какие-то ребята, и он вступился и помог.
– А что случилось с Эндрю? – продолжает допрос мама.
Переминаюсь с ноги на ногу:
– Я сбежала от него.
Мама закрывает глаза с таким видом, словно я только что призналась в похищении. Шон трет переносицу.
– Хендрикс Пирс демонстрировал склонность к насилию в отношении тех ребят?
– Нет. Только предложил побыть рядом, пока парни поймут намек, что им лучше уйти. Дрикс им слова не сказал.
– То есть он спас тебя.
– Точнее, помог, – поправляю я Шона.
Он смотрит мне в глаза и, похоже, дает молчаливое обещание наорать на меня потом.
– Нет, Элль, он спас тебя.
Хмурюсь непонимающе и уже собираюсь спросить, что он имеет в виду, но тут Шон хватает меня за руку и тащит вперед. Дрикс вскидывает голову и впервые с тех пор, как мы виделись раньше, смотрит прямо на меня.
– Извините, – говорит в микрофон Шон. – Я – Шон Джонсон, глава администрации губернатора Монро и крестный отец Эллисон.
Люди смотрят на него с интересом и любопытством. Мне его действия понятны. Несколькими словами он показал, что занимает определенное положение и уже в силу этого требует к себе уважения. Я? Я всего лишь симпатичная девушка рядом с ним.
– Обычно мы не позволяем людям вроде мистера О’Брайена вести себя подобным образом, но стараемся быть вежливыми. А взамен рассчитываем, что и он будет в дальнейшем вежлив по отношению к губернатору и его дочери.
Матери пронзают мистера О’Брайена убийственными взглядами, и я с ними согласна – репортер заслужил право пойти на завтрак к какому-нибудь Ти-Рексу.
– Во-вторых, мистер Пирс сознался в своем преступлении, понес наказание и вступил в губернаторскую программу. Он отдал долг обществу и извлек урок из сделанных ошибок. В доказательство дочь губернатора объяснит, что случилось сегодня в парке развлечений.
Шон наклоняет голову и смотрит на меня, давая понять, что если я облажаюсь, меня никогда больше не выпустят на публику.
Яркий свет больно бьет в глаза. Я плавлюсь под его жаркими лучами. Различить отдельные лица почти невозможно, как невозможно определить, сколько человек смотрят на меня из зала и в каком они настроении – благодушном, раздраженном или мятежном.
Во рту пересохло. Я сглатываю и кладу пальцы на стойку микрофона.
– Хендрикс Пирс помог мне сегодня.
Шон негромко откашливается.
– Спас меня. Я была на ярмарке, и два парня постарше начали приставать ко мне. Тогда Дрикс… так Хендрикс представился… вмешался и…
Вспышки со всех сторон… голоса… люди задают вопросы.
– Мы ответим на ваши вопросы, – снова говорит в микрофон Шон, – но не забывайте, что вы разговариваете с семнадцатилетней дочерью губернатора. Никакого неуважения в ее адрес я не допущу.
Шон указывает на кого-то в толпе, и незнакомая женщина спрашивает:
– Вы не встречались с мистером Пирсом раньше?
Я качаю головой. Шон жестом предлагает говорить в микрофон.
– Нет. Я была на ярмарке, играла, и он играл неподалеку, но закончил раньше, и мы разошлись. Я пошла дальше, потом появились те ребята. Они преследовали меня, и тогда Хендрикс спросил, нужна ли мне помощь. Я сказала, что да, нужна, и он предложил поговорить. Объяснил, что парни подумают, будто мы друзья, и в конце концов им это надоест и они отстанут. Хендрикс еще раз сыграл, а потом появился Эндрю.
– Эндрю? – спрашивает кто-то.
