Скажи любви «нет» - страница 12

– Ладно, не трепись, говори, в чем дело.

– Она… ну, та, которую ты запретил мне называть по имени, после того, как вы расстались…

– Что она натворила?

– Она через полтора месяца выходит замуж.

Первый бар моего отца открывался около полудня и закрывался уже ночью. В таких заведениях надо уметь обращаться с подвыпившими клиентами. Поэтому днем после обеда отец ложился спать. В доме нельзя было шуметь, все делалось неторопливо и незаметно: столовые приборы осторожно складывали в ящик, тарелки аккуратно – чтобы не гремели – ставили в буфет, стулья сперва поднимали, а потом переставляли, телевизор включали, почти убрав громкость, дверь на кухню закрывали. Разговаривали вполголоса, чтобы не беспокоить отца. Только однажды я раскапризничался и разбудил его. Он вышел на кухню в трусах, злой, с всклокоченными волосами. Больше я этого не делал. Я вольготнее чувствовал себя не с отцом, а с матерью, поэтому его упреки казались мне куда более строгими и сильно пугали меня. К примеру, когда мама говорила мне «хватит», я мог сразу и не остановиться, заставлял ее повторяться, с отцом же достаточно было одного его слова, чтобы я немедленно угомонился. Авторитет отца поддерживала и сама моя мать, которая часто грозила мне: «Ну, погоди, вечером вернется отец, я ему все расскажу …»

Однажды мой отец узнал, что в городе в богатом жилом квартале продается бар с большим наплывом посетителей. У этого бара был другой профиль: он открывался рано утром и, в основном, зарабатывал на завтраках. В общем, прямая противоположность тому, что отец имел в своем баре: работу начинали на рассвете и заканчивали в семь часов вечера. Моему отцу давно хотелось поменять распорядок своей работы, к тому же говорили, что дневная выручка в новом баре почти в два раза выше, чем на старом месте. Так он и решил попытать счастья. Мы переехали жить в богатый район города.

К сожалению, когда он приобрел это заведение, выручка оказалась не такой, как он ожидал. В первое время росли только долги.

Я тогда ходил во второй класс, начиналась вторая половина учебного года. Мы еще несколько месяцев жили в старом доме, а потом переехали в новый. Я закончил год в своем прежнем классе, а на следующий год меня перевели в другую школу. Она была красивая, чистая, в ней зимой, в отличие от моей первой школы, всегда работало отопление, и я мог ходить на занятия без теплого белья под одеждой.

Когда мой отец еще до полуночи работал в баре, свои вечера я проводил с мамой. Я часто просил ее уложить меня спать в родительской постели, и она мне не отказывала. Я засыпал вместе с мамой, а просыпался в своей кровати. Когда отец возвращался домой, он брал меня на руки и относил в мою комнату. Так бывало почти каждую ночь.

Отец, разлучающий сына с матерью, вызывает в сознании ребенка странную цепочку образов. Он становится почти соперником, с которым ему предстоит оспаривать первенство. Ведь ночи, проведенные наедине с мамой, давали мне возможность почувствовать себя единственным в доме мужчиной, который имеет право быть рядом с ней и защищать ее.

После того, как мой отец поменял бар, он, напротив, стал проводить вечера с нами, а я из-за этого начал испытывать гнетущее чувство бессилия и разочарования и видел в нем человека, разлучившего меня с любимой женщиной. Соперник был слишком силен, я был не в силах совладать с ним. Возможно, в дальнейшем в моей взрослой жизни именно эти обстоятельства и подтолкнули меня к постоянному соперничеству с другими мужчинами.