Орали все, кроме хозяев. Будущая мать, которую любвеобильный Федор осчастливил, как выяснилось, аж в Турции, верещала громче всех. Наталья понимала, что на месте беременной, вероятно, вопила бы еще и погромче, но сейчас решалась ее судьба, поэтому убить Федора она надумала позже и принялась яростно защищать свое угасающее на глазах чувство.
– Не дай тебе бог оказаться на моем месте! – бросила ей беременная, уходя, но впечатление от ее высказывания смазал отец семейства, витиевато обматерив с лестницы несостоявшегося зятя и пообещав вернуться и прибить его, как только появится свободное время.
Свое Федя получил сразу после отбытия гостей, а на месте беременной Наташка оказалась через несколько недель. Испуганный перспективой сесть в тюрьму, Федор спешно развелся с ней и женился на матери своего будущего ребенка. Наталья радостно говорила Галочке и всем знакомым и малознакомым людям о том, как ей, собственно, повезло, называя Федора последними словами и смело характеризуя свое замужество как бзик, пока у нее не начался токсикоз. Бывший муж виновато развел руками и пообещал платить алименты, разрешив записать себя отцом ребенка. Вот так закончилась Наташкина история любви, единственным позитивным последствием которой стала белобрысенькая умненькая Маня.
Наученная горьким опытом, Наташа теперь собиралась отдаться только в хорошие надежные руки. Таковых оказалось много, но при ближайшем рассмотрении выяснялось, что руки лишь тянутся, но брать насовсем мадемуазель Скачкову со всеми ее достоинствами не готовы. Наташка свято верила, что шанс впереди, поэтому и выходила «в люди» при полном параде и в эротическом белье. Мало ли как жизнь сложится…
– Что так долго? – недовольно пробурчала Галя, все еще разгуливавшая по дому в халате.
– Извини. А чего мы сегодня такие строгие? Или у тебя с началом новой жизни стервозность повысилась?
– Повысилась.
– А где наша мама?
– Котлеты жарит.
– Угу. А ты, я смотрю, уже собралась. Если мы едем в парикмахерскую, то это вовсе не значит, что с утра не надо умываться и причесываться. Не позорь меня. Я тебя к хорошему мастеру повезу, уже договорилась.
– Я же знала, что ты опоздаешь, вот и не одевалась. Охота потеть, пока ты там свой макияж по физиономии размажешь.
– Ого. Вижу в тебе нечто новенькое. Это проклевываются ростки новой жизни или климакс на подходе? – Наташа насмешливо прищурилась. – Что, вчерашний жених порекомендовал сменить прическу? Кстати, где он? Надеюсь, вы не его пустили на котлетки?
– Он оказался голубым. Здравствуй, Наташа, – высунулась из кухни немного прибитая Светлана Николаевна, опасливо зыркавшая в сторону мрачной дочери. Это было настолько ей несвойственно, что Наташа напряглась, даже не отреагировав на новость о половой ориентации кавалера.
– Здрасьте. А я думала, вас дома нет, – опрометчиво брякнула Наталья, привыкшая к тому, что при ее появлении Светлана Николаевна принималась долго и пространно расписывать недостатки своей кулемы-дочери и вываливала последние новости, в которых основной нитью повествования тянулись очередные глупости, сотворенные Галей.
– Пошли ко мне. Выберем, что надеть, – дернула ее за руку Галочка.
– А что это с маменькой? – зашептала Наташа, как только они вошли в Галину комнату.
– Ничего. Я ей сказала, что, если она будет лезть в мою жизнь, я продам свою половину квартиры и куплю комнату или уеду в область, там за эти деньги двушку можно приобрести, а учителя везде нужны.
