Мужчина, почти волоча за собой Веронику, направился к алтарю. У его подножия на коленях стоял толстый человечек в епископской мантии и молился. Его фанатично блестевшие глаза были устремлены на высокий крест, а полные губы беззвучно повторяли молитву, повторяли раз за разом, снова и снова, приходя в экстаз от её строчек, находя упоение лишь в этом рабском служении. Но вдруг человечек поперхнулся словом, судорожно обернулся на лёгкие шаги и резко встал на ноги. Он метнулся к золотому колокольчику, стоявшему на белоснежной поверхности алтаря, но трясущиеся пальцы не смогли его удержать, и звоночек выпал из рук. Колокольчик покатился по ступеням алтаря, жалобно позвякивая. Но, тем не менее, свою миссию он выполнил.
Из небольшой дверцы за алтарём, не спеша, выступил статный рыцарь в сверкающих доспехах. В руках он держал такой же нестерпимо блистающий меч с простой рукояткой, выполненной в виде креста.
– Я не оставлю этот город и этих людей без защиты! – начал заготовленную речь Дезмонд, – Я..
– Не трудись, Создатель. Мне нужна лишь твоя кровь, пафоса у нас и без того хватает, – перебил его Конрад. Слова, пройдя через дыхательные щели, обрамлённые Словами Силы Дома Доминиона обрели вес приказа. Дезмонд замолчал, не понимая, что мешает ему разжать челюсти и ответить зарвавшемуся неписю.
– Я.. – по крыше храма побежала трещина. – Я сам знаю, когда мне говорить, а когда молчать!
Игрок сделал шаг вперёд. Начало оказалось совсем не таким, как он себе представлял.
– С чего ты взял, что я какой-то там создатель? Я простой божий воин, откликнувшийся на молитву.. – Дезмонд прищурился: – Что на тебе за маска?!
– Маска Падшего Омниссии, разве ты не узнал?
– Это не твоё! – Дезмонд перестал контролировать себя, лицо приняло выражение как у обиженного ребёнка. – Да как ты посмел! Это я должен был собрать артефакт, когда вырежу все ваши Дома! Ты испортил мне игру!
Девушка зашипела рассерженной кошкой перехватила поудобнее кинжалы. Мужчина же остановил её жестом и указал глазами на священника.
Конрад покачал в руке ятаганом.
– Извини, Создатель, что не следую твоему сценарию. Я знаешь ли, люблю импровизировать. Надеюсь, и ты тоже!
Светлая и тёмная фигуры шагнули навстречу друг другу, сходясь в битве. Девушка и священник как завороженные наблюдали за этим поединком. Меч рыцаря, казалось, стал лучом света, а меч вампира – лучом тьмы. Свет и Тьма сшибались и снова расходились, танцевали, вились вокруг друг друга. Движения бойцов набирали скорость, становясь неразличимыми простому глазу. Через пару мгновений стало казаться, что это сгусток света выбрасывает свои колючие лучи, стараясь пронзись пятно мрака, которое в свою очередь отвечало тем же.
Удар вампира, нанесённый с нечеловеческой силой, отбил в сторону двуручный меч рыцаря, открывая брешь в защите, и чёрное лезвие ятагана резануло по горлу, пронырнув под шлем. Но в это же мгновение серебристый кинжал вонзился в сердце создания ночи. Рот рыцаря исказился в беззвучном мучительном крике, он сорвал шлем, силясь вздохнуть. Из вспоротой трахеи с хлюпаньем вырывался воздух.
– Умри! – приказал Конрад, схватившись за рукоять кинжала, силой воли и артефакта удерживая тело от распада.
Глаза Дезмонда остекленели. Невидяще он взялся двумя руками за меч, воздел его над головой. Клинок засиял белым светом, и Игрок рухнул вперёд всем телом. Лезвие меча обрушилось на голову вампира, угодив в лоб маски. Артефакт разлетелся на кусочки, в полёте превращающиеся в восемь разных масок. Открылись разрывы в подпространство и артефакты исчезли.
