Тигр-цветочник был незамедлительно опущен и, бросив злобный взгляд на Зайца, начал говорить сквозь зубы:
– Сегодня рано утром я приходил к дому моей сестры Тигриуски, чтобы посадить рядом с ним новые цветы, она любовалась бы ими, когда проснулась…
– Как романтично, – с издевкой прервал его Заяц.
Цветочник в ответ прорычал и продолжил:
– Итак, когда я закончил, я пошел проверить, как спится Тигриуске, и в доме ее не нашел. Моя сестра никогда не встает так рано. Мне пришлось разбудить соседей. Один из них видел, как она спускалась на север в Нижние ярусы. Я двинулся следом и долго блуждал по этой помойке, пока не наткнулся на Говорящих грибов, у которых узнал, что неподалеку живет некий Медведь-гармонист, с которым я, похоже, только что имел удовольствие познакомиться. (Он еще раз злобно посмотрел на Медведя). За отдельную плату они поведали, что к Медведю вчера приходили дружки: Барабанщик и Скрипач, а потом они видели, как к ним пришла какая-то богато одетая жительница Верхних ярусов (по-видимому, моя сестра), и дальше началось самое странное. Тигриуска и Барабанщик остались наедине и, заслышав уханье Совы, галопом направились по дороге на Северный лес, откуда к моменту разговора с Грибами так и не вернулись.
Так почему моя сестра совершала один идиотский поступок за другим, как к этому причастны вы и Барабанщик и что все это вообще значит?! Вот что мне надо знать, господа!
***
Спустя некоторое время компания из трех довольно странных спутников пробиралась к Посадочной ветке. Один из них постоянно спотыкался о другого, что сопровождалось виноватым кряхтением: «Что поделаешь, господин Цветочник, моим лапам нужно много места, а вы неизменно пытаетесь меня обогнать», ответным рычанием и усмешками. Еще на подходе к главной ветке Елки эта «дружная» троица заслышала гул и, пройдя еще несколько шагов, вынуждена была остановиться, потому что уткнулась в… очередь.
– Очередь! – воскликнул Заяц-скрипач. – Еще и днем! Что за дела? Помню, в последний раз очередь на прием к Деду Морозу была четыре года назад, когда часть рулонов подарочной бумаги оказалось мятой, и король сгладил ее своим волшебным весом. Ха! Вы гляньте, что делается.
И Заяц был прав: на Посадочной ветке творились дела. Она и близлежащие к ней дожди были забиты всевозможными жителями Елки. Скрипач, вскарабкавшись на Медведя-гармониста, рассмотрел в толпе Алладдина, Петуха-пересмешника, Канарейку, несколько почетных жителей Верхних ярусов и даже трех молодых шаров, которые тоже каким-то образом добрались досюда сверху. Толпа на разные лады гавкала, каркала, фыркала, кричала, улюлюкала, но в общем выражала неудовольствие по поводу чего-то, но чего-то очень важного.
– Ведь не притащились бы шары, не будь это важно, – подумал Заяц, заметив, что Тигр-цветочник успел уже куда-то улизнуть, воспользовавшись секундным замешательством.
– Доброго вечера всем жителям нашей любимой Елки! – покрыл все вокруг добродушный, но настороженный бас, – Новый год вроде как послезавтра, так что я ничего не понимаю. Хлопушек что ли не хватило?
В ответ на это обращение собравшиеся жители Елки просто взорвались в едином гомоне. Дошло до того, что затряслись ветки Тронного зала (в том числе даже Посадочная). Толпа слегка пришла в движение, и Заяц с Медведем (вернее, на Медведе) смогли продраться поближе к Деду Морозу, которого Скрипач смог наконец рассмотреть. Тот сидел довольно удивленный и в замешательстве, однако дал парочку распоряжений, и по прошествии минуты помощники с трудом спускали сверху какой-то большущий столб. Заяц вспомнил, что это был королевский посох, которым Дед Мороз пользовался редковато. Удар посоха о ветки означал «Внимание!» для всей Елки. И проскальзывали слухи, что жезл короля способен был даже оглушать скасов.
