Уйти, без его ведома на волю?
Боюсь, что он мне это запретит!»
«Задай вопрос ему перед занятьем.
Ты слушаешь и учишься пока,
Боясь спросить о чём-то очень важном,
Как будто не имеешь языка.
Он слышит всё, и это не отнимешь,
И как волшебник мудр и потому
Ему не так, как смертным, то подвластно,
Что и во сне не снилось никому».
Раздалось эхо, разговор прервался.
Давид подумал: «Правда, почему
Я до сих пор лишь только подчинялся,
Задать вопрос не смея никому?
Я сердцем о плохом не помышляю,
Что может нанести пещерам вред!
Спрошу сегодня. Может на прогулки,
В ночи запрета для меня и нет?»
И юноша, довольно возмужавший,
За эхом вновь пришёл в «учебный» зал,
Опять встал в круг, как делал постоянно,
Чтоб слышать лучше звук, что там витал.
Хранитель ожидал его, желая
Раскрыть секрет напевов соловья.
Уроки продолжали давать знанья,
Всё больше привлекая и маня.
Но всё-таки Давид спросить решился
Пред тем, как его стали обучать:
«Прошу у Вас покорно извиненья
За то, что я хочу вопрос задать.
Вы много мне вниманья уделяли,
Но я стал забывать свой прежний мир,
Какими могут быть на небе звёзды,
Луна… На что смотреть всегда любил.
Мне хочется попробовать на воле
Постигнуть это вновь и рассказать
Мелодией, как я теперь умею,
И может быть, что упустил познать.
Возможно ли хотя бы поздней ночью,
Когда все спят, наружу выходить?
И не сидеть, как утром молчаливо,
А музыкой с природой говорить?»
Хранитель звуков произнёс: «Я слышал
Ваш тайный необычный разговор.
Действительно, настало видно время
Расширить ещё дальше кругозор.
Конечно, допустить, чтоб кто-то слышал
Тебя в ночи, позволить не могу.
Никто не должен проложить дорогу
К тому, что я веками стерегу.
Но погулять поблизости – позволю.
Закончив обученье – выходи.
Свет, что дозволил обладать собою –
Используй в нахождении пути.
И вот ещё, тебе жизнь сохранили
С условием, что ты будешь играть
Когда-нибудь для всех моих собратьев.
При них, поверь, нельзя будет соврать.
Они хотят услышать музыканта,
И вкладывают в то глубокий смысл.
Ты должен будешь тронуть их игрою,
И выступать, пока не торопись.
Вникай, запоминай… И всё же в доме,
В пещере тренируйся в мастерстве,
Пока не будет свыше разрешенья,
Играть для нас хотя бы в темноте.
Теперь давай продолжим обученье.
Урок – познанье трелей соловья.
Тон, цвет, характер тонкого движенья,
Звучание, что позабыть нельзя…»
Хранитель растворился, как обычно.
Через мгновенье весь огромный зал
Заполнился чудесным звуком трелей,
Что изучать волшебник приказал.
День пролетел в учебе незаметно.
Всё доставляло радость для души.
Давид познал вновь множество оттенков.
Исполнив всё, сидел один в тиши.
Ему теперь хотелось на свободу,
В ночное небо, хоть глазком взглянуть,
Осталось лишь мелодию припомнить,
Что сможет осветить на волю путь.
Он заиграл, но звук не получился.
Урок ещё «блуждал» внутри него.
Объёмность, широта не удавались.
Тон явно отличался от всего.
Но вот тьма из густой прозрачной стала,
Такой, когда рождается рассвет.
Желаемое действие, свершилось –
При звуках стал играть лучами свет,
Указывая юноше дорогу,
Что к выходу должна была вести,
В пещерах разноцветных не плутая,
По быстрому, нехитрому пути.
И музыкант увидел, как обманом,
Запутывало эхо каждый раз,
Водило по петляющим дорожкам,
Давая своим голосом приказ.
Его цель оказалась совсем рядом.
Всего и нужен был лишь поворот
Направо, чуть вперёд, потом налево,
И вот уж тот заветный выход-вход.
В лицо и грудь повеяло прохладой
