На всё, что совершалось, согласился,
Забыв о злоключениях в былом.
Но отступать назад уж было поздно.
Их вывели на площадь пред дворцом,
Где дочь с отцом их ждали с нетерпеньем.
И лишь колдун чернел своим лицом!
В нём теплились до этого надежды…
Не должен был прийти сюда король!
Он верил, что Давида не подпустят
Иль в плен возьмут, чиня под пыткой боль!
Тогда не нужно будет пить прилюдно
Напиток, что наложит слепоту.
Но видно час расплаты приближался,
Грозя навечно ввергнуть в темноту.
Злодей не думал с болью об ослепших,
Желая благ и счастья для себя!
Как мог теперь он жертвовать здоровьем
От всей души? Нет, делать то нельзя!
Воздействия желанного не будет.
Но кто-то ж должен сделать это сам!
Злодею ничего не оставалось,
Как с просьбой обратиться к небесам!
Пока колдун витал в подобных мыслях,
Решив, что жидкость пить ему нельзя,
Король стоял пред всеми безоружный,
Прозренье, ожидая для себя.
Увидев его, девушка спустилась
На площадь, в ноги кинулась отцу.
Сквозь слёзы, нежно рук его касаясь,
Взмолилась: «Помогите храбрецу!
Он не виновен, что так получилось.
Униженный изгнаньем, слепотой,
Он к нам явился, веря в справедливость,
Надеясь обладать в дальнейшем мной.
И если нужно самоотреченье,
То, чтоб спасти и Вас и короля,
Не допустить намеченную бойню,
Я в жертву принесу сейчас себя!»
Она слова сказала очень быстро,
Метнулась тут же к чаше колдовской,
И выпила до капли всё что было.
Стараясь, чтобы та была пустой.
В последний раз на милого взглянула,
И для неё свет солнечный померк.
Король прозрел, а с ним и все на свете,
Кого колдун воздействию подверг.
Кто видел что случилось, были в шоке.
Зачем порыв такой и почему?
Колдун прекрасно знал, общенье с дымом
Быть не могло доступно никому!
Он не подозревал, кто приближался,
Ведь занят был тогда совсем иным.
От смрада всё живое убегало,
Оставив окружение пустым.
Девица покачнулась и упала,
Лишившись от содеянного чувств.
И к лучшему. Она не увидала
Дальнейших вспышек гнева и безумств.
Отец её не сразу догадался,
Что на глазах его произошло.
Колдун не рассказал ему подробно,
Как станет совершаться волшебство.
Но по глазам злодея и испугу,
В момент, когда упала его дочь,
Он, осознав всё, кинулся на место,
Ещё надеясь чем-либо помочь.
Возникло напряжение и давка…
В тот миг не растерялся лишь король,
Он закричал: «Немедля расступитесь!
Приблизитесь – рискнёте головой!
Врача сюда быстрее позовите!
Какой испила девушка настой?»
А сам к её лицу стекло приблизил,
Желая знать, была ль она живой?
Вспотевшая поверхность подтвердила,
Что дивная лишилась просто чувств.
Но это пока мало утешало –
Сосуд с водой магической был пуст!
Всем было ясно, кто в том был повинен.
Однако часто побеждает тот,
Кто первый развернёт свою защиту
И, обличая прочих, нападёт!
И стоит ли гадать, кто отзовётся
И вступит, прикрывая себя, в бой,
Опередив других стоящих рядом?
Конечно – отрицательный герой!
Он был причиной множества несчастий,
Но как никто, мечтал ещё пожить,
Поэтому и стал, как хитрый ворон,
С речами обвинения кружить.
Не отходя на шаг от государя,
Он прокричал: «Всё это из-за вас!
Не ей предназначалась эта чаша.
За это и расплатитесь сейчас!»
Скрипач, как и злодей, знал, что царевна
Теперь ослепла раз и навсегда.
Но в сумке у Давида находилась
Зелёная волшебная вода.
Но не успел Давид о ней подумать,
Как девушка очнулась ото сна
И прошептала: «Я теперь не вижу.
И как невеста больше не нужна…»
Король, не в силах был такое слышать!
