– Закончилась! – отрезала Снежка. – Принеси побольше – не придётся лететь снова. И чтобы к утру была!
Сова молча вылетела в окно, недовольно взмахнув крыльями. «Чёрт бы побрал эту Белоснежку! – думала сонная Сова. – И лихо-то её не берёт!»
На рассвете запыхавшаяся Сова постучала в обледеневшее окно. Белоснежка аккуратно сняла с шеи Совы бутыль, подвешенный на манер кулона, буркнула «Спасибо» и побежала в кухню. Вылив содержимое бутылки в небольшую миску, Белоснежка склонилась над ней и запела:
–Я желаю, чтобы мой принц
Нашёл меня скорее!
Я желаю, чтобы мой принц
Разбудил меня сегодня!
На звук её голоса из спальни, потягиваясь, вышел умник.
– Ну что, всё тип-топ? – подмигнул он Снежке.
Та пожала плечами:
– Посмотрим. Проследи, чтобы к вечеру всё было готово.
Едва стемнело, гномы собрались на горе. Они стояли по колено в снегу и со священным трепетом и восхищением смотрели на свою любимицу. Белоснежка была прекрасна! Румяная, с длинными черными ресничками и нежной улыбкой на застывшем лице она, одетая в ослепительное белое платье и золочёные туфельки, неподвижно лежала в хрустальном гробу. Умник смахнул со щеки скупую слезинку и сказал хриплым голосом:
– Чего уж… Айда, что ли домой…
Гномы дружно вздохнули, развернулись и пошли, то и дело проваливаясь в сугробы. Каждый думал о чём-то своём, и лишь один Ворчун недовольно бухтел себе под нос:
– Приспичило же гроб на горе городить! Лезь туда, потом лезь обратно… Сиди теперь по её милости мокрый, пока не обсохнешь! Эх, что за жизнь…
Тут уж даже Тихоня не выдержал:
– Ты бы поостерегся, Ворчун!.. Всё-таки Снежка не раз нас выручала. Нечего её теперь хаять!
– Ты это Простаку расскажи! – огрызнулся Ворчун и зашагал быстрее.
***
Прекрасный принц продирался сквозь чащу леса, спотыкаясь, падая в снег и снова вставая. Сердце вело его на голос Белоснежки. Принц ни о чём не мог думать: ни о том, что вся одежда на нём вымокла, а сам он закоченел от холода, ни о том, что, проснувшись на рассвете и думая только о прекрасной Белоснежке, он тут же собрался в путь. Голос звучал и звучал в голове принца, маня и зачаровывая, голос просил о помощи. Принц, ни минуты не сомневаясь, схватил сапоги-скороходы и, напрочь забыв хоть кого-то предупредить о своём отъезде, рванул в Черный лес. Увидав впереди невысокую гору и пламя факелов на ней, принц поспешил вперед с удвоенной скоростью. Подойдя к гробу, принц замер. «Как она прекрасна! – думал он. – Вот кто достоин быть королевой! Если только мне удастся вернуть её к жизни, я брошу к её ногам и своё королевство, и всё, что только пожелает эта милая принцесса! Мои подданные будут обожать её и почитать как самую добрую и милую королеву…» Принц поднял хрустальную крышку и смотрел, смотрел на прекрасную Белоснежку, и не мог налюбоваться. Наконец, принц склонился и легко и трепетно поцеловал спящую принцессу. Едва губы его коснулись губ Белоснежки, как принца с головы до ног пронзила острая, словно тысячи иголок, боль. Падая замертво, принц успел подумать: «Как жаль, что никто не знает, куда я отправился!..»
Выждав для верности несколько минут, Белоснежка с наслаждением потянулась и ловко выбралась из хрустальной колыбели. Залихватски свистнув, она обошла вокруг принца, с интересом разглядывая герб на его плаще. «Ага, ясно, значит этот из Северных королевств, – отметила Белоснежка. – Красивый! Возможно, богатый? Эх, жаль…»
