– Стянул у отца, – объяснил он громким гордым шепотом. Дверь отъехала в сторону, а потом, как только они вышли, скользнула на место. Они прокрались по череде высоких коридоров, где вдалеке и за углами включались и гасли лампы – это два охранника совершали свой обход. От этого становилось не по себе, зато Вивиан видела, что все здание выстроено из мрамора и выглядит так же ультрасовременно, как та контора, только в самой вышине, под потолком, были рельефы и статуи, от которых все выглядело совсем не ультрасовременно. В полумраке Вивиан различала ангельские лица, крылатых львов и вроде бы полулюдей-полуконей. Будто во сне.
«Прямо как в песне: „Мне снился богатый чертог колдовской…“ – подумала Вивиан. – Наверное, уснула в поезде и вот теперь мне это снится».
Мысль была утешительная, но Вивиан сомневалась, что спит. В поезде было до того шумно, что не уснешь.
Они на цыпочках прошли по узкой мраморной лестнице, которая вела вроде бы в роскошный вестибюль. Там света было гораздо больше. Вивиан видела большие стеклянные двери вдали и полукруг серебряных кабинок вроде той, через которую она сюда попала. Их, наверное, было штук сто, и еще сто выстроились полукругом у противоположной стены, хотя их отчасти закрывала гигантская мраморная лестница. Это было настоящее чудо. Каменные ступени двигались. Вивиан с мальчишками пришлось спрятаться под ней, пока охранница медленно прошла через зал, держа руку на чем-то вроде пистолета на поясе, и Вивиан слышала, как над ними негромко урчат ступени. Ей стало интересно, как же это все устроено.
Охранница скрылась за большой круглой конструкцией в центре зала. Джонатан и Сэм схватили Вивиан и метнулись в противоположную сторону, вглубь здания, где снова начались коридоры – и наконец нашлась дверка черного хода. Сэм остановился, сунул в щель еще одну карточку, дверь открылась и выпустила их.
Ультрасовременное вмиг сменилось очень древним. Снаружи оказался узенький проулок из покосившихся каменных домишек. К одному из них вдали был приделан фонарь, освещавший булыжную мостовую и сточную канаву посередине.
Воздух был холодный и свежий. От него у Вивиан сразу закружилась и заболела голова.
Сэм и Джонатан ринулись в темный конец проулка. Вивиан засеменила следом, ей в подошвы впивались булыжники мостовой. В конце проулка оказалась толстая старая арка, и под ней было черно, как ночью, а потом они очутились на квадратной площади, залитой голубым светом, и бросились через нее к какому-то строению, похожему на церковь.
– Нет, тут никогда не заперто, – шепнул Джонатан Сэму, пока они скакали по ступеням ко входу в церковь – коса так и прыгала у него за плечами. – А я оставил обе двери в Годичный дворец открытыми – так, на всякий случай.
И правда, массивная дверь щелкнула, плавно отворилась и пропустила их внутрь.
«Какая маленькая церковь! – удивилась Вивиан. – Да и запах совсем другой!»
Обычно в церквях не пахнет так тепло и пыльно. К тому же здесь трудно было что-то разглядеть, даже труднее, чем раньше, потому что голубой свет фонаря лился в высокие разноцветные окна. В полосах туманного сине-зеленого цвета виднелись ряды кожаных стульев, не очень похожих на церковные скамьи, а пятно темно-фиолетового цвета лежало на чем-то вроде трона в дальнем конце, над которым было что-то вроде мерцающего балдахина. Косой штрих оранжево-синего света на стене показал Вивиан кусочек прекрасной картины – ей редко приходилось видеть такую красоту.
