Леня даже казался испуганным, когда уходил. Может, боялся, что прогонят с работы насовсем. Кто их, трудоголиков, знает.
Пришел домой, сел на диван и подумал: «Видно, судьба».
Если неназываемые земли хотят, чтобы ты пришел, их зов ты услышишь повсюду. Леня хотел малодушно спрятаться за своей работой, без которой ему тут было никак не выжить, но и эта соломинка сломалась.
Недостойно воина – пусть и такого слабого и смешного, как он, – отсиживаться на чужой стороне, в такое-то время.
Леня переоделся в джинсы и рубашку, завязал короткие светлые волосы банданой, достал из тайника сверток с мечом и отправился в путь.
Уже на улице он взглянул на небо. Когда-то в детстве его учили читать по облакам – там написано грядущее, а также для твердости духа и выдержки ума это полезно. Сейчас он увидел на блекнущей голубизне пару росчерков кисти художника – снежно-белых, а ближе к горизонту – точнее к крышам девятиэтажек, которые теперь ему заменяли горизонт – неопрятно желтые пятна. Плохой знак. Но это вряд ли облака, скорее всего, дым из трубы… Леня позабыл почти, как это – читать по облакам, поэтому то, что он увидел, только смутило его, заставило усомниться в себе.
Покрепче сжал сквозь ткань рукоять меча и, вздернув голову, двинулся вперед.
Он был юн и многие вещи понимал слишком буквально. В каком-то смысле он явился катализатором последующих событий.
Его настоящим именем было Ленва из рода Ка-Джен, и когда-то его отец входил в число магов Королевского совета.
До того, как безумный король убил треть из них, а отца Ленвы подвесил вверх ногами на одной из башен замка на собственных кишках.
Мало кто ненавидел королевскую кровь неназываемых земель больше, чем юный Ка-Джен.
* * *
– Ты умеешь варить кофе? – спросила Ри, когда Орна, зевая, пришел на кухню.
Было семь утра, девушка сидела с кружкой в руках и смотрела в окно. Волосы были встрепаны и торчали нимбом вокруг головы, поверх пижамы на девушке был белый вязаный свитер, а на столе перед ней – открытый ежедневник в цветастой обложке и ручка. Сквозь буйно разросшуюся зелень снаружи лился светлеющий сумрак.
– Я умею только в турке, а там хватает лишь на одну кружку, – грустно призналась она. – Кофейник достала, а сколько чего класть и как варить, не знаю. Один раз как-то пробовала, помои выходят. Даже не знаю, почему.
– Вил умеет, – ответил Орна. Снял турку с плиты, заглянул в нее и поставил обратно.
Ри, поняв все правильно, встала и взялась варить еще одну порцию кофе.
Она достала откуда-то упаковку круглого сухого печенья, вздохнула над ней и распечатала.
– Надо будет сбегать в магазин, когда он откроется, а то Эдда снова будет ругаться, что нечего есть, – сказала она.
– Ты одна здесь живешь? – мягко спросил Орна, принимая от нее кружку со свежим кофе и усаживаясь на широком подоконнике.
– Ага, – ответила Ри. – Раньше мы тут с мамой жили, потом она вышла замуж, и мы переехали. А когда отчима перевели в другой город, я не поехала с ними, они мне эту квартиру оставили. Мама очень переживает, но Эдда обещала ей присматривать за мной.
Она устало вздохнула.
– Ну, как будто я маленькая. А я давно все сама могу. Я за братьями присматривала, когда они малышами были. Маме помогала и все такое. Я маме звоню каждую неделю, отчим всегда ворчит и каждый раз говорит, что лучше бы я с ними поехала, а то сердце не на месте. Почему-то все думают, если я маленького роста, то по-прежнему еще ребенок…
