– Александра, ищешь что-то особенное для чтения? – насмешливо поинтересовался он.
– К сожалению, нет. Можешь меня поздравить, – мрачно сказала я, вспомнив о своих проблемах. – Я теперь графиня. Альберт даровал мне титул и приказал разобрать библиотеку.
Рональд немного помолчал.
– Вот как, – протянул он. – За что он тебя так наказал?
– За Амель! – как я ни старалась, имя принцессы получилось произнести только с отвращением, будто я наступила на что-то скользкое, липкое, от чего оно лопнуло, и теперь надо было мыть обувь.
– С библиотекой я тебе помогу, а графиня – это хорошо, – наконец решил он. – Нам обоим есть что отпраздновать. У меня всё готово. Варёные пирожки у Мэлли сегодня получились выше всяких похвал.
– Не пойду. Я дала обещание разобрать библиотеку. Теперь умру, если не разберу.
– Ты скорее умрёшь, если будешь без отдыха перекладывать книги с места на место в пыльном, душном подземелье. Не переживай, данные обещания так запросто не убивают юных графинь. В них предусмотрено время на сон, еду и свидания с женихом.
Честно признаться, я уже валилась с ног от усталости и буквы расплывались перед глазами. Я не стала больше сопротивляться, и с удовольствием ушла из подземелья за Рональдом.
Мы ужинали в его комнате. Там, как всегда, царил порядок, достойный богов. Моя комната этим похвастаться не могла. Прямо сейчас в ней на кровати и полу валялись чулки, ленты, подъюбники, расчёски, учебники, а в столе, в коробочке, всё ещё лежала дохлая муха. Я икнула, вспомнив о ней, и решила, что порядком займусь не сегодня.
Пирожки Мэлли действительно оказались бесподобны, чай на заморских травах наполнял комнату немного сладким запахом. Меня разморило. На улице умиротворяюще шуршал дождь, картины на стенах казались окнами в другой мир, мягкое кресло обволакивало, камин уютно согревал и мягко освещал комнату. В углу поблёскивала гладким боком гитара.
– Гитара? Менестрели забегали сыграть на ночь колыбельную строгому герцогу? – в шутку поинтересовалась я, глядя на инструмент.
– Нет, – улыбнулся он. – Это я подготовил для тебя.
– Я не умею играть на гитаре! – испуганно сказала я. – Нас в институте только на арфе учили!
– Не беспокойся, я умею. Музыка один из предметов, которые считаются необходимыми для дворянина. Я играю на гитаре, скрипке и клавесине.
– И Альберта учили тоже? – не поверила я.
– Мило, что ты о нем вспомнила, – ревниво заметил Рональд. – Да, и Альберта тоже.
– И на чём играл он? На арфе? Или на барабане?
– Альберт играл на терпении родителей и учителей, благополучно прогуливая уроки. Ему было скучно заниматься музыкой, и он не собирался тратить время на то, что ему не интересно в угоду родителям или кому-то ещё. Так и вышло, что он король, который так и не научился играть на скрипке.
– Можешь что-нибудь сыграть для меня?
Рональд улыбнулся.
– Для этого и принёс.
Он пересел в кресло, взял гитару, перебрал струны, отозвавшиеся тихим приятным звуком, и неотрывно глядя мне в глаза, стал петь старую грустную песню о любви.
От того, как он пел, стало горячо, кровь прилила к лицу, и я отвела глаза, опять не выдержав его взгляд. Пытаясь скрыть смущение, я взяла со стола виноградинку и принялась её неспеша жевать. Почему-то в голову пришла неуместная мысль, что Рональд поёт песню печального короля. Какую ещё песню мог петь Рональд? Он был из того же теста, что и прославленный король, бросивший всё, чтобы только проверить любят ли вьющиеся вокруг женщины, слуги и друзья, его самого, а не деньги и власть которыми он их одаривает. Король отрёкся от престола, покинул родную страну, стал ходить по городам, и петь сочинённые им песни.
