– Ну что, принёс? Ставь воду. Картошку я уже начистил.
– Ты собираешься сварить суп из этого пушистого чуда? – спросил Матвей и поднял повыше сачок с пингвинёнком.
Леонид повернулся и широко открыл глаза:
– Ты что, с ума сошёл? Зачем ты его поймал? Он же погибнет без родителей!
– Понимаешь, я его не поймал. Я его выудил… Из «аквариума». А родителей его нигде не видно. Наверное, сбежал от родительской опёки, – пошутил Матвей. – Ну, а если серьёзно, то он совсем замёрз. Ты, Лёнь, давай-ка, согрей его как-нибудь – хоть к себе под пузо запихни. А я за мальками схожу. Его же накормить надо!
Матвей передал пушистый комочек в руки Леониду и, взяв сачок, вышел на улицу. Через несколько минут он вернулся с сачком, наполовину заполненным мелкими рыбёшками.
– Слушай, Лёнь, а ведь он, наверное, ещё не может целую рыбку проглотить, а? Как ты думаешь? Их ведь родители из зоба кормят?
– Да уж! Мороку ты себе приволок… Может отнести его в стаю?
– Да где она, стая-то? Я все окрестности, пока ходил, обозрел! Нигде ни одного пингвина!.. Сейчас я что-нибудь придумаю…
Матвей положил в миску несколько рыбёшек и раздавил их вилкой:
– Ну вот, смотри: детская рыбная каша получилась.
– А детская рыбная ложка для кормёжки пингвинят у тебя есть? – съязвил Леонид. – Что ещё Мишка скажет, как вернётся со своих «этюдов»? Ведь это чадо, небось, и по ночам пищать начнёт!
– Зато Мишка будет с натуры подрастающее поколение пингвинов рисовать! – торжественно заявил Матвей. Он взял у Леонида пингвинёнка, посадил к себе на колено и постарался запихнуть ему в клюв «рыбной каши».
Но пингвинёнок не захотел открывать рот. Он испуганно озирался по сторонам и жалобно попискивал. Пришлось насильно открыть пингвинёнку рот и запихнуть кусочек еды. Малыш проглотил, пискнул и сам открыл клюв для следующей порции «каши».
– Ур-ра! Смотри! Понравилось! – воскликнул Матвей, но пингвинёнок вздрогнул от этого возгласа и чуть не свалился с коленей своего кормильца.
В дом вошёл Михаил.
– Ты что, с ума сошёл?! – воскликнул он, увидев, как Матвей запихивает двумя пальцами в рот пингвинёнку кусочек еды.
– Ну вот! И ты туда же! – огрызнулся Матвей. – Что нам его – на мороз выбросить, пусть погибает?
Выяснив обстоятельства дела, Михаил вздохнул и заявил:
– Ладно! Я как ваш начальник постановляю: пусть живёт! Благо есть, чем кормить. Но чтобы не в ущерб работе! А то будете целый день крутиться вокруг этого чуда!.. Кстати, надо ему и имя дать… Только какое-нибудь помудрёнее – он же императорский пингвин!.. Ну, скажем, Альберт или Рудольф…
– Ты считаешь, что он похож на Альберта… – сыронизировал Матвей. – Этот-то комочек пуха? Пусть будет Сашка. А вырастет, станем звать Александром… Что, разве не годится для императорского пингвина?
– А если твой Сашка окажется пингвинихой? – подал голос Леонид.
– Ну, тогда будет Александрой – всё чин по чину! – Матвей нагнулся к пингвинёнку. – Ты как, согласен быть Сашкой?
Пингвинёнок пискнул, поднатужился и выложил на брюки Матвею небольшую беловатую кучку.
– Ах, ты… – только и сказал Матвей и ссадил малыша на пол. – Но твой писк означает, что ты согласен на «Сашку», так?
– Он у нас будет вместо кота, – сказал Михаил.
– Пушистого кота, замечу! – подхватил Матвей.
Не прошло и двух дней, как Сашка стал всеобщим любимцем. Правда, его неуёмное любопытство доставляло полярникам немало хлопот. Куда только ни совал Сашка свой пингвиний нос! Все приборы даже приходилось закрывать чехлами, когда пингвинёнка оставляли дома одного. Зато «дела свои» Сашка делал в одном и том же углу. Туда стали подстилать газету, и вопрос с чистотой помещения был решён.
