Читать онлайн Юлия Батаева - Сказки Странника

Моё большое путешествие

Гул и грохот нарастали, становясь почти невыносимыми. Вагон раскачивало всё больше. Ещё немного, и он стал бы задевать стенки тоннеля. Я огляделась, одна ли я испытываю дискомфорт? Но пассажиры вели себя спокойно, как всегда, уткнувшись в гаджеты, и не замечали ничего вокруг. Болтанка никому не мешала, даже более того: люди вокруг будто успокоились, замерли, забывая, как казалось, водить пальцем по экрану. Я посмотрела назад: поезд вился змеем, всё увеличивая скорость.

«Ещё немного, и взлетим!» – подумала я, как вдруг он начал тормозить. Наконец моя станция. Быстрее на улицу! Вдохнуть свежего воздуха и отойти от этой бешеной гонки.

На улице шёл снег. Рановато для середины октября, но не неожиданно: север есть север. Подняв повыше воротник, я зашагала к дому, попутно отмечая перемены в знакомом до боли пейзаже. Ларёк с пирожками убрали – когда успели? На седьмой этаж я поднималась пешком. На нашей площадке неприятно мерцала лампочка, окрашивая всё синеватыми вспышками, от чего окружающее казалось карандашным наброском. Вдруг картинка неприятно качнулась, добавив в синеву тёмные кляксы пятен. Даа… доходилась пешком! Беречь себя надо, на лифте ездить.

Я достала ключи, как вдруг дверь распахнулась, и меня буквально всосало в тёмное нутро квартиры, жадно чавкнув закрывающейся дверью. Не успев опомниться, я услышала лёгкий шёпот рядом: «Здравствуй, дорогая, я заждался!»

Волосы на голове шевельнулись. Говорившему взяться было неоткуда: я живу одна. Мой кот, хоть и не в меру общительный, но на такие вещи пока не способен. Я нащупала выключатель, но свет не зажёгся. Как в лучших традициях дешёвых ужастиков, подумала я.

«Не трудись, электричества здесь нет». Чиркнула спичка, и я увидела огромный масляно-чёрный глаз, немигающе смотревший как-то по-птичьи на меня. Странное существо крякнуло, видимо, обжегшись.

«Вот не люблю я эти человеческие штучки».

Он щёлкнул, и маленький огонёк заплясал между нами. Тот, кого я прежде приняла за птицу, на самом деле был кем-то непонятным, без ярких признаков, и больше походил на игрушку, неумело вытесанную из дерева. Вдобавок он ещё был плоским, как лист бумаги.

«Живая, нет?» – ехидно спросил он, ткнув меня лапкой.

«Ты кто?» – с трудом выдавила я.

«Ожила! Я? Ну, вообще зависит от ситуации. В данный момент я – твой проводник».

Он толкнул дверь в спальню – за ней была непроглядная тьма. Проводник вновь щёлкнул, и огонёк, по-прежнему висевший между нами, послушно поплыл в комнату. Вот только комнаты никакой там не было. Огонёк удалялся и удалялся, став точкой, но ничего, кроме темноты, я так и не увидела. Снова щелчок, и новый огонек заплясал рядом.

«Милости просим!» – фигурка скрутилась в спираль и маленькими лапками указала на вход. Волосы на голове встали дыбом второй раз.

«Я не хочу туда! Я не пойду! Верни мне мою комнату!»

«Понимаешь ли, это невозможно».

«Почему?!»

«Ну, рассказывать нам не положено. Просто поверь: выбора у тебя нет».

Входная дверь на мгновение приоткрылась, и я увидела кусок площадки, уходящий в ничто. Ещё секунду я всё же колебалась, а потом поняла, что выбора у меня действительно нет: «Идём!»

Как только мы ступили во тьму, она начала светлеть. Проступили образы сначала дороги, по которой мы шли, потом травы, потом проявились деревья, и вскоре пейзаж стал виден ясно. Мы были среди цветущего сада, мягкий свет струился, сверкая сквозь деревья, словно дорогая восточная ткань.

«Хм, неплохо», – сказал мой проводник.

Я удивлённо посмотрела на него. Теперь он напоминал довольно крупного суслика, и только глаза остались прежними, чёрными и немигающими.

«Что неплохо?» – спросила я.

«Вот это, – и он обвёл пейзаж своей маленькой лапкой. – Твоя работа».

«Почему моя? Я думала, этот сад уже был здесь».

«Нет, он появился, потому что ты его представила».

«Но я вообще ничего не представляла!»

«Значит, подсознательно получилось».

«Как во сне?»

«Во сне немного иначе. Не все могут создавать сны, многие участвуют в уже созданных шаблонах».

«Слушай, а если моё подсознание сейчас начнёт выдавать какие-нибудь неприятные картины, как быть?»

«Да никак!» – он захихикал.

«А в квартире? Вся эта тьма, не включающийся свет, мерцание лампы – это тоже моё подсознание нарисовало?»

«Там нет. Там был наш сценарий. Мы тоже не от себя работаем, понимаешь? Конечно, иногда приходится импровизировать, но в целом… А, уже пришли! Теперь ни слова, поняла?»

Я кивнула и хотела было что-то спросить, но он зыркнул на меня своими глазищами, и слова застряли в горле. Снова наступила темнота, но не совсем полная, скорее, тёмные сумерки, когда мир становится похож на зернистое фото. Обстановка мне не особо нравилась. Когда же послышался далёкий вой, я во все глаза стала смотреть по сторонам, повторяя про себя, что всё это сценарий и не более!

В лицо ударила волна воздуха, и я увидела огромную физиономию со светящимися глазами. Она летела, раскрыв рот, на меня с неимоверной скоростью.

«Сценарий, сценарий… Это сценарий», – твердила я мысленно, что помогло: видение исчезло. Я уже собиралась расслабиться, как в затылок мне кто-то дыхнул. Мороз пробежал по коже. Я даже что-то промычала, как мгновенно в голове возник чёрный глаз проводника: «Молчи!»

«Сценарий, чёрт бы их побрал, сценарий…»

«Привет, Гу!» – мой проводник казался расслабленным и даже радостным, приветствуя кого-то за моей спиной. Я медленно повернулась, но никого не увидев, вопросительно уставилась на проводника.

«Ты просто близко стоишь, его так не видно. Отойди подальше».

Я чуть сдвинулась назад, потом ещё. И с каждым шагом назад передо мной всё отчётливее проступало нечто. Морда с выпученными круглыми глазами, изо рта, напоминающим человеческий, торчали, загибаясь вверх, клыки. Львиная грива, обрамлявшая сию чудесную физиономию, змеилась туманом. Он напомнил мне изображения дэвов в индуизме. И хотя я видела только голову этого существа, возможно, что его пятнадцатая рука в этот момент чесала третью левую пятку.

Мой проводник в свойственной ему манере затараторил: «Как хорошо, Гу, что мы встретили именно тебя! Надо же, не думал, что Пустошь появится так скоро. Подойди ближе», – обратился он ко мне, повернувшись. Подойдя, я с удовольствием отметила, что больше не вижу никого, а лишь чувствую лёгкий запах цветов, исходивших от дыхания огромного Гу.

«Пустошь?!» – я вопросительно посмотрела на проводника.

«Да, интересное местечко, знаешь ли…», – замялся он.

«Опять сценарий?»

«Как раз таки нет! – он как-то оживился, видимо, я дала ему лазейку для ответа. – Как раз таки наоборот! Никакого сценария, то есть всё что угодно, кроме сценария! – он нервно хихикнул. – Но Гу эти места знает хорошо. Он проведет нас, правда, Гу?»

Раздался звук, составивший бы конкуренцию Иерихонским трубам, и показалось мне, что в этом трубном гудении я услышала «угу» , и поняла, почему мой новый знакомый зовётся так, а не как какой-нибудь Муладхарадха или Батухтисутва или… В общем, мне повезло! Мои проводники ещё немного посовещались, и мы двинулись в путь. Я не видела Гу, но ощущала его присутствие то ближе и явственнее, то почти не различимо. Основным же оставался мой приятель Суслик (так я его прозвала).

Стало светлее, и немного спустя у меня появилось ощущение, что мы идём по залитому солнцем снежному полю, и миллиарды снежинок стараются отразить лучи света от своих крохотных граней. Глаза начало слепить так, что я еле различала силуэт шедшего впереди.

Я прикрыла глаза рукой, и в этот момент правая нога угодила в какую-то яму. Я даже не успела испугаться, потому как в тот же момент почувствовала опору под ногами и только потом поняла, что я уже не на снежном поле, а на вершине дерева. От неожиданности у меня закружилась голова, и я схватилась за сук. Почувствовав себя лучше, я услышала чьё-то бормотание неподалёку: «Нет, ну это надо! Угораздило же её в лунку попасть!»

Узнав голос, я взвизгнула от радости: «Это ты, Суслик? Как я рада!»

«Кто-кто?» – обиженно спросил мой проводник, вновь ставший плоским, как при первой нашей встрече.

«Ой, прости, не хотела тебя обидеть. Просто ты напомнил мне суслика, когда мы были в саду… Я же не знаю твоего имени».

«Ладно уж, называй как угодно, я не обидчивый. Имён знать не обязательно».

«А как же Гу?..» – спросила я.

«Это я его так зову. Настоящих имён здесь никто не говорит».

«А, ясно! Тогда я буду звать тебя Сусл!».

«Тогда уж лучше Лик. А ты будешь Тёпа».

«Тёпа?!»

«Недотёпа», – буркнул он.

«Вот тебе раз! То миры творю одной лишь мыслью, то вдруг – недотёпа!»

«Одно другому не мешает».

Мы замолчали, и я стала осматриваться. Толком я не увидела ничего, кроме таких же деревьев, покрытых золотой, словно металлической, листвой.

«Что делать будем?» – спросила я.

«Будем ждать Гу. Он все лунки знает, он нас найдёт. Нужно только подождать».

«Что такое «лунки»?»

«Долго рассказывать… и не положено нам!»

Я почувствовала, что он колеблется, и поднажала: «Если я не буду знать, что это такое, то могу снова провалиться».

Он глянул на меня масляными глазами и устроился на своём суку поудобнее.

«Пустошь сама по себе не опасна, она вроде шестерёнки: в ней есть лунки и зубчики. Так вот, лунки позволяют проникать в другие миры. То есть как бы часть другого мира ненадолго попадает в Пустошь».

«А потом куда девается?» – не удержалась я.

«Либо остаётся на месте, либо переносится Пустошью в другой мир. Не перебивай, я сложные вещи рассказываю, боюсь сбиться! Так вот, а зубчики создают нечто абсолютно новое, то, чего никогда и нигде не было».

«То есть зубчики – что-то вроде двигателя прогресса?» – спросила я. В ответ послышалось утвердительное мычание.

«Лик, а можно ещё вопрос? – я умоляюще посмотрела на него. Он проворчал что-то нечленораздельное, но не отказал. – Ты говоришь «миры», а сколько их? И как это вообще всё устроено?»

«Хм, это уже два вопроса! Ладно, – сжалился он, – так и быть, попытаюсь объяснить доходчиво». Он прислушался к звукам леса, потом закатил глаза, что-то промычал и только после этого начал: «Мир, весьма приблизительно, но всё же можно сравнить с механическими часами. То есть, это диск или тарелка, в которой есть всякие винтики, оси, камешки, шестерёнки, мосты».

«Понятно, – протянула я, – то есть, нет… Смотри, шестерёнки – это Пустоши, так? – он кивнул, – мосты… Мосты и есть мосты, они соединяют. С осями тоже всё более-менее ясно… А вот что такое «тарелка» и «камень»?»

««Тарелка» – материя мира, его основа, а «камень» задаёт принципы, как всё это будет функционировать, что-то вроде свода правил», – и он замолк. У меня было ещё много вопросов, но я тоже молчала. Спустились густые сумерки, я размышляла над услышанным и не заметила, как уснула…

Проснулась я от светившего в глаза солнечного лучика. Он уже порядком нагрел мне лоб, и я подняла руку, чтобы заслониться. Движение далось мне с трудом, руки казались деревянными. Я попыталась встать, но тело не слушалось, ноги будто вросли в дерево. Я начала причитать и звать Лика на помощь, сначала тихо, потом громче и громче, но мне никто не ответил. Тогда я решила не тратить силы на крики, а приложить их для своего освобождения, но дерево было сильнее. Я чувствовала, как оно врастает в меня, поглощая и делая меня ещё одной своей ветвью. Я уже готова была сдаться, как вспомнила свой Яблоневый сад и если я его создала неосознанно, может получиться сделать что-то сознательно. Я сконцентрировалась и представила, как Пустошь поворачивает свою лунку и переносит её на другое место вместе со мной и этим злостным деревом.