Я закрыла глаза, а когда открыла, диковинное создание уже превратилось в миниатюрного старичка в длинной серой рубахе. На лице, по самые брови заросшем косматой седой бородой, влажно блестели черные глазки.
– Так-то лучше, Настюшка? – спросил старичок ласково.
Я кивнула.
– Вы что, не знакомы? – с недоверием посмотрел на меня колдун. – Не знакомы с хозяином?
– Вообще-то я тут хозяйка! – напомнила ему я.
– Не верит она в меня, – вздохнул дедок.
– Ведьма, не верящая в домового, – возведя очи горе, пожаловался темный люстре. – Куда катится этот мир?
Лохматик скорбно высморкался в рукав:
– Она и в себя не слишком-то верит.
Я снова зажмурилась. Все, стоп. Домового мне только не хватало для завершения этого «чудесного» дня.
– Звать-то тебя как? – услышала я обращенный к дедку вопрос колдуна.
– Вам и-ик… имя сказать? – В тоненьком голоске явственно звучал страх, и я все же открыла глаза, подспудно ожидая, что темный взял домового на прицел своей зажигалки.
Ничего подобного, сидит, как и сидел, скрестив руки на волосатой груди. Я на чудика засмотрелась и не сразу заметила, что темный разделся до пояса, повесив пиджак и рубашку на спинку стула. Здоровый бугай. И на плече какая-то татуировка…
– Не бойся, – непривычно добрым голосом сказал он домовому. – Имени не требую. Скажи, как тебя люди зовут.
– Так это, – оживился дедок, – Петровичем.
– Оригинально, – угрюмо заметила я.
– Традиционно, – назидательно поправил косматый старикан.
– У нас тут одна проблема, Петрович, – доверительно сообщил ему темный. – Надо бы, чтоб ты за квартирой присмотрел.
– Дык я и так того, присматриваю…
– А ты получше присматривай. Мало ли. Вдруг гости какие странные объявятся или еще что.
– Ага, – понимающе мигнули глазки-бусинки. – Пригляжу, не извольте беспокоиться.
– Спасибо.
Вот бы он и с людьми был такой же обходительный, как со всякой нечистью. Домовые – это же нечисть? Хотя вроде как добрые духи. Но бывает, душат во сне. Мне девочка одна на работе жаловалась, а я отмахнулась тогда: мол, сказки все это, а ты лучше щитовидку проверь…
– Анастасия, вернитесь в реальность, – окликнул меня колдун.
– Реальность? Что-то не похоже.
Темный поднялся, подошел ко мне.
– Сметану ему отдай, – прошептал одними губами.
– А?
– Сметану отдай, говорю.
– А. Ладно.
Я взяла со стола ополовиненную банку и протянула ее дедку:
– Вот. Это вам. Угощайтесь.
– Спасибо, Настюшка, – едва ли не прослезился он.
И что теперь? Я обернулась к колдуну.
– Не сложно, да? – скривился тот. – Ему же немного надо. Чуть-чуть уважения. Блюдце молока, кусочек колбаски. Неужели это так тяжело? Он же следит за вашей квартирой, заботится о вас.
Естественно, домового уже и след простыл.
– Чего вы на меня орете? – огрызнулась я громким шепотом, вспомнив, что в соседней комнате спит Сережка. – Я понятия не имела, что он тут… водится. Я же его до этого дня в глаза не видела!
– Не верю! А если и так? Вы воздух видите? Нет? Но чем-то же вы дышите!
Колдун перевел дыхание и продолжил уже тише:
– Это же надо, чтоб из всех ведьм в этом городе мне попалась самая… самая…
– Какая?
– Да никакая! Самая никакая ведьма. Поздравляю, в этой номинации вы побеждаете с огромным отрывом.
– Да потому что я не ведьма, – вспылила я. – Согласна, не все сказки врут. Убедилась сегодня. Только я к этим вашим сказкам никакого отношения не имею!
И вообще, все это от кабачков! Перевела, блин, старушку через дорогу!
