Лес?
Я зажмурилась изо всех сил и снова широко распахнула глаза.
Действительно, лес! Пусть и все еще расплывчатый из-за рези в глазах, но передо мной определенно не высотки в центре города, а лес! Зеленый такой! С соснами! И без шума дороги, вдоль которой я шла по мосту.
Резко обернулась назад, желая найти взглядом мост, но ничего не увидела.
Высокая трава, нечто похожее на камыши, вода вдалеке и несущиеся ко мне девушки в белых платьях и с распущенными волосами.
При их приближении я запаниковала, понимая, что лежу голая, и попыталась прикрыться тем, что у меня всегда было под рукой – волосами.
– Он украл ее рубаху! – в ужасе заорала одна из девчонок и двое или трое, перепрыгнув через меня, понеслись следом за вором. А вот две девушки присели рядом.
– Молоденькая совсем, – покачала головой та, которая орала про рубашку. Говор у нее был странный, будто деревенский. – Только-только утопла. Слепенькая еще, – поставила она диагноз и мне стало еще больше не по себе.
Что случилось? Почему она говорит, что я утонула, если я жива? Где мост, где машины, почему рядом лес? Не могло течение меня так далеко за город унести, чтобы я осталась жива. Кому и зачем потребовалась моя юбка? Да даже если надобность юбки еще можно вообразить, то зачем мужику мои резинки-невидимки?
– Малышка, – подтвердила другая и я, кажется, разглядела ее – не старше меня, даже младше, бледная в грязном свободном платье, с такими же светлыми как у меня волосами и с очень длинными, заостренными, как у животного, ногтями.
Увидев ее руки, я отшатнулась в сторону. Это явно не неудачный маникюр. Это ее собственные почерневшие ногти-когти.
– Молоденькая, а уже без рубашки, – повторила первая и я перевела на нее взгляд. Она была похожа на первую. Тоже в странном платье оверсайз, с длиннющими светлыми, тонированными местами зеленым волосами, и со странным маникюром. – Надо ей рубаху найти, Лебедка. Сбегай к Истоме, она недавно украла себе вторую.
– Думаешь поможет?
– Может быть. Она ж еще только утопла, вдруг не заметит подмены. Нельзя ей сейчас без рубахи, иначе вспомнит своего ненаглядного, горько ей будет.
Чего? Кого?
– Что происходит? – прошептала хриплым голосом, напугав обеих.
– Быстрее беги, – взволнованно сказала первая. И Лебедка или как ее там подскочила на ноги, повернулась и исчезла.
Исчезла – не в смысле быстро убежала, а прямо исчезла. Пропала. Растворилась.
Я зажмурилась, открыла глаза и все еще расплывчатым зрением всмотрелась вдаль. Нет второй девчонки, пропала.
– Что происходит? – градус страха в моем голосе усилился, я постаралась отползти от оставшейся рядом со мной девушки, но не смогла, потому что она положила руку мне на плечо и надавила.
– Не бойся, сестрица. В безопасности ты теперь. Людские муки остались в прошлом, не побеспокоят тебя боле горести.
Повторюсь, но… Чего? Кого?
– Убег, – у меня из-за спины выбежали три девушки, которые недавно кинулись следом за вором. И появились они так неожиданно, словно не по земле, сквозь лес бежали, а перемещались по воздуху.
– Рубаху охальник похитил у нашей младшенькой, – рассказала первая девушка и погладила меня по волосам. – Только утопла, еще видит плохо – обращается.
– Плохо дело, – покачала головой одна из прибывших девушек, садясь рядом со мной. – Как же она без русальей рубахи? Так ее любой селянин поймает да женится.
– В воду ее вернуть надо, раз обращается еще. Вода все горести заглушит.
