Кир вернулся подозрительно быстро. И первым делом выгнал Слая из спальни. Эх, а я как раз уже почти набралась храбрости погладить прекрасного хищника. Когда еще случай подвернется? Ручные тигры, знаете ли, на дороге не валяются. Но спросить у красавчика о том, буду ли я удостоена счастья лицезреть его опасного питомца в будущем, я не успела, потому что после короткого стука дверь в спальню распахнулась, и в комнату вошло, я бы даже сказала, вплыло... странное существо. Метра два ростом, с широкими плечами, с необъятным животом, с высоченной прической, вместе с которой сия тварь божья достигала, пожалуй, двух с половиной метров. Одета вся эта красота была в бирюзовое платье, густо усеянное серебряными звездами, с лифа же, за которым скрывалась грудь невиданных размеров, щербато ухмылялась золотая луна. Я пискнула, попятилась и чуть не упала, споткнувшись о ковер, но красавчик успел прийти на помощь, подхватив меня под локоть.
– Не бледнеть и в обморок не падать, – Кир раздраженно дернул бровью. – Что ты нервная-то такая!?
– Я нет... Я ничего... Слушай, – я встала на цыпочки и чуть слышно прошептала ему прямо в ухо. – Это мальчик или девочка?..
Кир хрюкнул и, с трудом сдерживая смех, представил мне вошедшего. Вошедшую?
– Это Тамма. ОНА, – бессовестный выделил местоимение интонацией и весело посмотрел на меня, – самая близкая подруга, наперсница, швея и стилист моей сестры.
– Стилист? – я с опаской рассматривала подмигивающие звезды и луну.
– А это Мира, – Кир сделал вид, что не услышал моего испуга, – она моя... гостья.
Я почти не заметила паузы, которую он сделал, представляя меня, потому что в этот момент пыталась бороться с паникой. Боги, мне категорически не идет люрекс и парча! Я повешусь, если она оденет меня во что-то блестящее...
Тамма, к счастью, моих мыслей не слышала. Она искренне улыбнулась мне, а я еле выдавила в ответ жалкую ухмылку, завороженная блеском ее золотых зубов.
– Я счастлива, моя милая, – вежливым басом сообщила женщина, и я заметила, что рот моей новой знакомой изобилует не только золотом, но и стразами. – Мы сейчас выгоним этого нехорошего мальчишку вон и быстро подберем тебе что-то подходящее... Это же надо было додуматься предложить такой славной деточке этот отвратительный сарафан!
– Кристине ты говорила, что это прекрасный сарафан! – искренне возмутился Кир.
Тамма на это закатила глаза и жестом велела ему убираться.
– Я буду за дверью, – проворчал он, хмуро глядя на наперсницу своей сестры. – К окну не подходить! – это уже мне.
И я не выдержала и показала ему язык, чем страшно развеселила своего удивительного стилиста. Она вообще оказалась очень смешливой и чудовищно милой болтушкой. И весьма настойчивой. И исполнительной. Потому что к приказу Кира одеть меня прилично, она отнеслась со всей серьёзностью. И уже через двадцать минут я с удовольствием рассматривала себя в высоком, в человеческий рост, зеркале.
Тамма для меня выбрала темно-синюю рубашку и в тон ей длинную юбку в пол с двумя разрезами спереди, которые весьма интригующе разлетались при ходьбе, открывая взору мои обтянутые серебряными чулками ножки, обутые, кстати, в туфли, совершенно хрустальные по виду. Ну, и мои волосы она оперативно собрала в высокий хвост, перехватив его синей и серебряной лентой. Увы, уговорить Тамму отказаться от блестящего мотива в моей одежде полностью не удалось. Но, не смотря на это, я была страшно довольна своим видом и чудовищно признательна этой удивительной женщине. Я прямо путешествую по сказкам сегодня: от Алёнушки до Золушки, как оказалось, всего один шаг.
