радостно воскликнул первый министр.
Радовался он оттого, что полет получился и ветерок помог, что появился как раз к полету. Особенно радовалась Матрена.
– Ни у кого такого нет? – поинтересовался царь.
– Нет, царь добрый только у нас, – воскликнули довольный Генрих и счастливый Василий.
Оставалось посмотреть, что же сделали Чарльз и Иван. Но первый министр что-то медлил, а Чарльза и Ивана рядом не было.
– Батюшка, чтобы посмотреть, что сделали Чарльз и Иван нужно к реке спуститься.
– Может быть, в новой карете поедете? – спросил угодливо первый министр.
– Сами пока в ней катайтесь. Только я в карете с упряжкой лошадей поеду, – заявил строго царь.
Перечить ему никто не посмел. Двинулись кареты к реке. И безлошадная карета вслед за всеми ехала, сидели в ней гордые молодцы Жан и Степан. На высоком берегу кареты остановились. Для царя кресло на берегу реки поставили.
Вода в реке была чистой и прозрачной. Вдруг что-то в воде забурлило, словно в глубине в самоваре вода закипела. И на поверхности показалась лодка, только перевернутая и с окнами круглыми. А в окнах видны стали лица Чарльза и Ивана.
– Лодку то зачем перевернули? – удивился царь.
– Так не простая лодка, а подводная, – стал объяснять первый министр. – Там не одна перевернутая лодка. Снизу и другая есть. На дно реки опускается и все можно на том дне видеть. И вода в лодку не затекает.
А когда вышли на берег Чарльз и Иван, то все радовались, а особенно Мария. Но больше всех радовался первый министр, так он был доволен, что все сделал что нужно, и должность свою не потерял.
Все дружно вернулись в царский дворец. И встали перед царем и заморские мастера и свои работники старательные.
– Награжу вас всех щедро, – важно сказал царь. Не обижу. Из казны золото дадут Чарльзу, Генриху и Жану. А уж своим Ивану, Василию и Степану не хаты новые поставим, а дома каменные.
– Спасибо, благодарим, готовы служить, – отвечали те дружно.
– А точно, что ни у кого таких чудес еще нет? – с хитрецой уточнил царь.
– Точно не найти таких чудес нигде, – хором заявили мастера.
– А понравилось ли вам в нашем царстве? – поинтересовался царь.
– Очень понравилось, так бы и остались, уверенно заявили заморские гости.
– Так оставлю вас у себя. Имена только вам дадим новые, привычные. Чарльз станет Александром, Генрих Андреем, а Жан Алексеем.
Тут уж так стали радоваться словам царя Мария, Матрена и Марфа, что их пришлось долго успокаивать.
– А вот Ивана, Василия и Степана пошлю в края дальние, в англицкие, немецкие и французские, – огласил свое решение царь
– Так сколько денег уйдет из казны, – высказал мнение свое первый министр.
– Не пропадут деньги, – уверенно сказал царь, – Вернуться на родину свои мастера и будут здесь трудиться, сами чертежи и задумки делать.
– Не отправляй, батюшка, Ивана, – воскликнула Мария.
– Не отправляй, батюшка, Василия, – заплакала Матрена.
– Не отсылай, батюшка, Степана, – печально произнесла Марфа.
– Вернутся, вернутся. На то царская воля. Не печальтесь. Ждать научитесь, – ласково успокоил батюшка дочерей.
И потекла жизнь в царстве как прежде тихо и спокойно. Как и нужно царю и народу.
