Милый мой, хороший, как я хочу услышать ласковое слово!
Миша, приезжайте к нам на Север! У нас есть замечательный концертный комплекс, единственный в Мурманской области. Зрителей будет много, концерты Ваши понравятся. Или Вы теперь в провинцию не приезжаете? Что поделать, я теперь в Ленинграде не живу. И нет теперь такого города, где бы могли встретиться и поговорить.
Как жаль, что бывший муж не добил меня, отмучилась бы все одно. Все равно никакой надежды, ничего хорошего быть не может.
На этом заканчиваю.
Остаюсь любящей Вас Ольгой.
23 мая 1988 год г. Оленегорск
Здравствуйте, Миша!
Я не знаю, как это случилось, что я пишу Вам. Все эти дни я думала о Вас и сегодня решила, что написать Вам необходимо. А отчего и для кого- не знаю. Мучает меня, что не найду я настоящих слов, но верю, что Вы должны понять.
Сначала вот что: когда я была еще девчонкой, я поняла, что это навсегда. А потом жизнь пошла, как спираль…О себе не хочу писать, потому что не для себя пишу. Буду только собой объяснять. Кончался круг, и снова как-то странно я возвращалась к Вам. Ведь и в первый раз я не знала, зачем реально пишу Вам, и послала письмо и дневник как предлог, потому что боялась чего-то, что не может быть определено сознанием. Близким и недостижимым Вы мне тогда стали. Только теперь я имею силы верить, что это Вам нужно. Пусть не я, но это неизбежно.
Мне никогда ни к кому не стать так близко, как к Вам. Будто мы все время в одной комнате живем, будто меня по отдельности нет. Только одно хочу: Вы должны вспомнить ,когда это будет нужно, обо мне, прямо взять мою душу. Ведь я же все время, все время около Вас.
А Вы так далеко-как-то особенно это чувствуется, когда неизвестно, где именно Вы сейчас. Будто на другую планету пишу письма. Но все равно, ничего этим не меняется. Ведь сейчас будни. И так трудно говорить о том, что праздник будет, особенно говорить Вам. Вы ведь сами знаете о празднике, и у Вас будни.
Я суечусь, суечусь днями, будто так должна проходить каждая жизнь. Но это все нарочно. И это все более призрачно, чем самый забытый сон. Вот и людей вокруг много, а знаю твердо, что на всей земле только Вы и дочь по-настоящему. Живу, будто каждый шаг для Вас делается.
Милый Вы мой, любимый, такой желанный! Ведь Вы даже, может быть, не станете читать всего этого. А я так изголодалась о Вас. Вот видеть, какой Вы хочу, и голос Ваш слышать хочу, и смотреть, как Вы улыбаетесь. Даже, пожалуй, я рада, что Вы мне не поверите, чтобы я не писала. Все кажется, что значит Вам хоть немного нужны мои письма. Все как-то перегорает, все в самой себе мешается. И у меня к Вам много изменилось: нет больше экзальтации какой-то, как раньше, а ровно все и крепко и ненарушимо-проще, может быть, стало. Любимый, любимый Вы мой, крепче всякой случайности и радости и тоски крепче. И Вы самая моя большая радость, и тоскую о Вас, и люблю Вас.
Где Вы теперь? Какой Вы теперь?
Жизнь идет, и с каждым днем перестаешь жалеть. Уже ничего не жаль, даже не жаль того, что не исполнилось, обмануло. Важен только попутный ветер, и его много…
Я не знаю, кто Вы мне- сын ли мой, или жених, или все, что я вижу, слышу, ощущаю. Вы-это то, что исчерпывает меня..
Если Вам станет нестерпимо- напишите мне. Все, что дано мне, Вам отдам.
Я буду писать Вам часто-может быть, хоть изредка Вам это будет нужно.
Вот пишу, и кажется, что слова звучат только около. А если бы я сейчас увидела Вас, то разревелась бы и стала бы Вас по голове гладить, и Вы бы все поняли по-настоящему, и могли бы взять мое с радостью, как предназначенное Вам.
