– Ты философ, Стеван и умеешь нагнать тумана, но скажи, в чём их сверхзадача?
– У всего есть истоки, но чаще всего они сокрыты чем-то личным и не слишком оригинальным. Я к тому, что Господин Капуста пошёл убивать, возможно, из-за обмана на кассе супермаркета или наглости в очереди к врачу. Причины не так важны, лучше осмотреться и уразуметь атмосферу. – Он понимает, что погружается в словоблудство и меняет тон, изъясняясь бодрее и подпрыгивая на каждом слово, как на кочке. – Если цветок растёт в пустыне, он обречён, ведь там мало воды. Но если цветок родился с зубами – пусть берегутся верблюды, ведь кормом могут стать они, а не хилый запыленный плод.
– Откуда такое понимание философии террористической группировки? – вдруг спрашивает Эля, но Стеван будто ждал этого вопроса.
– Это не философия, а психология. И чем труднее человеку дышать, тем обречённей он тянется к оружию.
– И всё же, – приободряется Эля, на её бледном остроугольном лице возникает хищническая гримаса, – неужели даже смертная казнь, которую ввели несколько лет назад после тех ужасных событий в Казанской и Ростовской школах не пугает террористов?
– У фанатиков нет страхов кроме одного – пасть жертвой собственной трусости.
– Как ты относишься к смертной казни?
– Учитывая, что в Бога я не верю, тезис о возможности забирать жизни им одним отпадает. – Он замолкает, когда обрывается музыка. – Скажем так, я считаю, что иногда казнь – единственный выход. Но использовать опасный инструмент нужно редко и с умом.
– Политологи утверждают, что во многом ратификация Госдумой протокола и отмена моратория стали неким реверансом в сторону новообразованной Арабской Суверенной Исламской Республики. В конце года запланирован саммит президента и наследного принца АСИР, где будут обсуждаться вопросы мирового значения. Как ты вообще относишься к пылкой дружбе с арабским миром?
– Положительно, – отвечает Стеван и морщится, давая понять, что эта тема его мало интересует.
Эля видит сигнал, но продолжает интервью:
– Смотри, какие темы будут обсуждать главы государств. – Она раскрывает планшет, листает страницы и зачитывает: – Создание научной группы в вопросе стабилизации водородного топлива. Очень скользкая плоскость, ведь зачем арабам такой прогресс, не так ли? А вот нам он очень кстати, но без арабской науки мы не продвинемся. Ещё. Возможность строительства военных баз на территориях, аннексированных АСИР, а именно в Сальвадоре, Гватемале и Кубе. Цитата заголовка «The Times»: «Русские на арабских курортах под носом у дяди Сэма». И вот ещё темка – поставка в АСИР нескольких партий с топливом на базе маджентия-11, добываемом в Заказнике. Снова цитата, но уже из «Science»: «… и после того, как разлом на Марсианской поверхности был подтверждён несколькими марсоходами, на Красной планете оказался космоболид компании «Open Space», взявший образцы грунта и произведший точечный анализ местности. Нет сомнений, что на дне разлома скопились залежи неизвестного науке ресурса, обладающего исключительными энергетическими свойствами. – Она делает паузу, ища нужное продолжение. – И если молодое арабское государство освоит Марс, запустит буры, считайте, что Америка и весь остальной мир будут отброшены на пару веков назад, ведь выигранная нами цифровая гонка затмиться на фоне рёва взлетающих ракет».
– Зачем ты всё это читаешь? – устало спрашивает Стеван и, взяв с кухни пепельницу, закуривает.
