– У меня прорва вопросов, но ты на них вряд ли ответишь честно, – говорит Стариков и продолжает: – И долг за мной. Проси.
– Наперво – убеди сынка вернуть мне скитальца. Штука в том, что уродец уже оплачен, и денег он стоил не малых. Товар куплен, и товар задерживается – репутационные убытки. И второе: ты дашь мне свободу в Заказнике и очень шустро снимешь с него неприкасаемый статус. Прям мигом, вот завтра. – Хренов машет, мол, понимаю, но ничего поделать не могу, такие условия. – Ну, послезавтра, так и быть.
– Допустим, я откажусь?
– Ох, сомневаюсь. Коммерсант внутри тебя уже перебирает счёты, подбивает затраты и маржу. Даю долю от всех «колодцев». Их в Заказнике штук семь-восемь, но доступ у меня только к двум. Эти шавки из нанятого батальона не пускают, легионеры фиговы. Уйдёт неприкосновенный статус, придёт наша армия – и заживём на широку ногу! А?! Нравится идейка? Не обманешь, я чую. Ты мог бы и сам промыслом заняться, но у меня наработанная клиентура, а тебе возня. Плюс нюансы, издержки. Беру на себя. – Хренов протягивает пухлую ладонь Старикову и добавляет: – Но сначала поговори с сынком и верни моего беглого скитальца.
>>>
Проверив уровень масла, Матвей гасит фонарик, хлопает крышкой капота и бросает тряпицу в багажник. Вибрирует телефон, снова звонит мама. Она уже в Питере, в своей квартире, укрылась за толстой железной дверью. Егорка тоже в безопасности. Матвей сообщает, что виделся с отцом, но разговора не состоялось. Мать просит в последний раз отказаться от глупой затеи, выдаёт скопом вычитанную в Интернете информацию о вооружённых головорезах, фанатиках и таинственных исчезновениях в ареоле Заказника. «Херня», – отрезает Матвей, но обещает себя беречь. Мать высылает координаты своего «нисана» в Мышкине. Перед носом у него возникает бледный, измятый Стариков.
– Матвей, где скиталец? – спрашивает он.
– В лесу.
– Не ври.
– Не вру.
– Где твои друзья?
– Уехали.
– Куда?
– Какая разница?
Они молчат. Стрекочут кузнечики и, соревнуясь до хрипоты, лают соседские собаки. Идёт мимо мужик в телогрейке, из кармана торчит велосипедный насос, из другого буханка хлеба. Мужик машет им и сплёвывает под ноги, растирает носком прохудившегося ботинка. Матвей показывает в ответ «V», и делает это как запутавшийся однажды Черчилль, но мужик не обижается, потому что не видит разницы и отчего-то радуется.
– Пап, я поеду. Спасибо за помощь, но скитальца вернуть не могу – потому что он сбежал в лес. Мы и Хренову объясняли, а он не верит. – Матвей медленно погружается в свой «шеви».
– Матвей! – Стариков хватает сына за край куртки. – Не дури меня! Отвечай чётко и ясно – куда спрятали тварь?! Накой хрен вы вообще с ней связались?!
– Не знаю, – Матвей стряхивает отцовскую руку.
К погасшим окнам особняка подтягиваются мужчины с дубинами – молодчаги Хренова. Матвей их видит, и в груди у него лопается пузырёк с жидким азотом, обжигая внутренности липким холодом.
– Что он тебе предложил?! – вдруг кричит Матвей.
– Видишь этих утырков? Они разнесут особняк, если ты не отдашь тварь по доброй воле!
– Особняк пустой, там никого нет!
– Где тварюга?!
Матвей прыгает за руль и блокирует двери. В открытое окно влезает Стариков и призывает сына опомниться:
– Хватит страдать хернёй! У тебя есть бабки, есть девка и квартира в Питере! Ложка золотая в жопе! Я тебе всё дал, и ты обязан слушать меня!
– Ты кинул нас!
