Я еще работала на комбинате, когда мне стали сниться маленькие дети. Как будто вожусь с грудным ребенком. Я отмахивалась от видений, у сына младший только подрос, а дочке еще два года учиться в университете.
И когда дочь сказала, что была у врача, но еще слишком маленький срок, чтобы сказать точно, я уже знала – у нас будет малыш. По правде говоря, я уже давно мечтала о том, как дочка подарит нам маленькую девочку.
У сына было два мальчика, отношения с невесткой и ее родственниками не складывались. Каждая наша попытка пообщаться с детьми заканчивалась приступами ревности со стороны второй бабушки. В конце концов детей поставили перед выбором: или они, или мы. Я не стала бороться за их любовь. Не хотела травмировать мальчишек. Не хотела портить себе карму, ввязываясь в мелкие разборки.
Так что, когда расстроенная дочка сообщила нам, что ждет ребенка, мы с мужем были на седьмом небе от счастья. Решили, что четвертый курс она доучится в Донецке, на пятый переведется в Луганск. Я увольняюсь с работы и буду заниматься малышкой. С самого начала была уверенность, что родится девочка. Так и вышло.
В августе 2012 года дочка из роддома прислала первое фото нашей принцессы. В забавном колпачке, в цветной распашонке, спит, пытаясь во сне пососать кулачок через зашитый рукав кофточки. Это фото до сих пор храню в телефоне.
Когда забирали их из роддома, медсестры устроили что-то типа шуточной викторины: задавали какие-то смешные вопросы родителям, бабушкам, дедушкам, друзьям. Несколько раз пытались что-то спросить у меня, но Вероника уже попала ко мне на руки, и я ничего не слышала, не видела вокруг, а только смотрела на свою долгожданную внучку.
В середине сентября дочка поехала на первую сессию. В бюстгальтер ей подложили прокладки, чтобы не протекало молоко. Было ясно, что с грудным вскармливанием покончено. Дочка уезжала на целый день.
Вероника легко перешла на современные молочные смеси, но, видать, сосательные рефлексы требовали свое. Только муж брал ее на руки, она, как маленький вампирчик, присасывалась к его бицепсу. В результате на коже дедушки оставались круглые бордовые пятна от ее маленького ротика.
Полтора года пролетели в счастливых хлопотах. Дочка с красным дипломом окончила институт, устроилась на работу. Малышка подросла. Ребята сняли квартиру. Каждое утро зять на машине завозил ко мне ребенка, вечером после работы – забирали ее домой. Нередко на выходные я оставляла Веронику на ночь, давала ребятам возможность побыть одним.
Все шло своим чередом, я, можно сказать, наслаждалась каждой минутой, проведенной с внучкой. Не забывала благодарить Бога за то, что исполнил самую большую мою мечту.
Когда начался очередной Майдан в Киеве, мы отнеслись к этому спокойно. Даже пренебрежительно: опять «вуйкам» зимой в деревне скучно стало, вот они в Киев и потянулись. Чем на морозе в деревенских туалетах зады морозить, лучше осваивать теплые подъезды киевских многоэтажек.
Побузили, помитинговали, власти на провокации не поддались. Стали, вроде, уже и разъезжаться. Но тут совершенно непонятная новость: ночью полиция разогнала палаточный лагерь студентов. Это то же самое, что вслед уходящей после разборок, закончившихся перемирием, группе подростков бросить камень.
Все закипело, забурлило, полилась кровь. Президент, как трусливая собака, сбежал за границу. В западных областях националисты стали захватывать администрации, отделения милиции, оружейки.
