«Хорошо, что не дошло до бешенства! Видимо, успела!» – ухмыльнулась про себя Глафира.
– Ну родной! Ну не удержалась, ну прости! Он был такой грустный и такой несчастный, а такой хороший человек! Правда, дети?!
– Да, пап! Прости маму, прости! Мы же справились с ужином! Значит, все хорошо!
Глафира подмигнула младшему и пошла, улыбаясь, накрывать на стол…
***
А почти за полночь на каком-то непонятном ТВ-канале для тех, конечно, кто умел на него настраиваться, показывали, как врач скорой помощи по имени Сергей на своей кухне пил чай со своей Викторией и долго-долго с ней разговаривал, почти всю ночь, только не было слышно о чем, помехи и все такое…
***
Утром в доме Сергея раздался звонок, и встревоженный мужской голос спросил:
– Сергей?
– Да.
– Вчера вечером в кафе мимо меня прошла женщина и кинула на пол бумажку, взглянув на меня украдкой, я подумал, что она выкинула чек. А когда уходил, увидел, что там было написано: Сергей, врач и номер телефона. Не знаю зачем, поднял. А ночью жене стало плохо, врачи не могут поставить диагноз. И я вспомнил и подумал: может это судьба? Звоню вам в отчаянии…
***
– Глааш! – раздался в телефонной трубке протяжный на московский манер голос подруги. – Ты дома?
– Конечно, я дома, Анфиса. Привет! – отозвалась Глафира, ясно понимая, что подруга не в гости напрашивается.
– А муж на работе? – скорее утверждая, чем спрашивая, уточнила Анфиса.
– На работе, – подтвердила Глафира, после этого ни секунды не сомневаясь о цели звонка.
– Ну да, ну да! – задумчиво проговорила подруга, размышляя о чем-то своем. – Где ж ему еще быть… Такую семью прокормить – дело сложное!
– Конечно! – коротко ответила, даже не пытаясь облегчить жизнь подруги, Глафира. Она знала к чему эти вопросы, но знала, что и задача, которую перед ней поставит Анфиса, если решится, будет заковыристой…
– Может, ты выйдешь вместо меня? – Анфиса наконец осмелилась произнести то, ради чего позвонила.
– Ты же знаешь, как к этому относится мой благоверный. Я не могу. Будет скандал. Я не хочу скандалов, – поморщилась Глафира, вспоминая тягостный характер своего мужа.
– Пожалуйста! У меня очень сложный клиент, я не могу между ними разорваться! Вся оплата и все остальное твое! – взмолилась Анфиса.
– Всё? – переспросила Глафира, удивившись такой щедрости подруги, готовой отдать все награды за своего клиента.
– Всё. Обещаю!
– И кто он-она? – от сложности навалившегося решения охрипшим голосом спросила Глафира.
– Актриса, – постаралась как можно более непринужденно произнести подруга.
– Ну нет! – решительно запротестовала Глафира. – Сравнила себя и меня! Ни одна актриса на меня не клюнет! Она даже в сторону мою не посмотрит!
– Да ладно! Скажи мне, кто смог мимо тебя пройти, кроме того единственного?
– Никто не смог! – констатировала Глафира, улыбнувшись и вспомнив вчерашнего врача.
– Вот именно! Не дури мне голову и не отмазывайся! Сходи, пожалуйста! Тем более это, скорее всего, и в твоих интересах… – Анфиса замялась и, понизив голос, с опаской спросила: – Он ведь не замечает, что ты почти на эмоциональном нуле, да?
– Не замечает… – вынужденно призналась Глафира, вздохнув.
– Вот-вот! Иди уже! – настаивала подруга.
– Ладно, уговорила! Скинь место встречи и фото…
***
Через три часа Глафира в полном обмундировании стояла в гримерке областного театра, куда на гастроли приехала небольшая столичная труппа.
