Вечером в этом районе почти отсутствовал транспорт, и капитан, ускоряемый голодом, доехал быстро. А у самого дома подумал, что в заднем заборе наверняка есть калитка, люди непременно должны были предусмотреть для себя возможность такого удобного выхода на природу.
Другая мысль показалась куда интереснее: припасенная в холодильнике бутылка хорошего пива сейчас будет кстати.
Не став переодеваться, он лишь скинул форменный пиджак и прошел на кухню.
Вот и бутылка умеренной охлажденности – очень холодное пиво теряет вкус. Дункан поднес открывалку, но зажурчала лежавшая рядом телефонная трубка.
Капитан, прервав процедуру, взял трубку и сразу распознал голос прокурор города – с первых же слов голос выдал волнение.
Это не прямое его начальство, но прокуратура в известном смысле выше полиции, и Дункан начал вежливо отвечать, хотя понятное дело – без заключения медэкспертизы всерьез разговаривать не о чем.
У прокурора «не укладывалось в голове» как такое могло случиться со здоровым человеком, и когда он произнес это во второй раз, капитан, поигрывая открывалкой, вежливо заметил, что показаний лечащего врача Ванлейна у него еще нет, они будут только завтра утром.
За неимением реального материала, разговор скоро иссяк.
Однако лишь Дункан нацелился открывалкой, ситуация полностью воспроизвелась.
Говорил уже мэр.
Милейший человек, и первыми словами – «у него не укладывается в голове». Мэр не пытался скрывать расстройства.
Конечно, в отличие от Дункана, они все знали тут друг друга давно – что-то по жизни связывало, и продолжая вертеть открывалку, капитан вежливо объяснил, что лечащий врач погибшего получил уже распоряжение представить в полицию заключение о состоянии здоровья бывшего пациента, а криминалистическая экспертиза продлится за полночь, потому что обязана описать, в том числе, состояние всего организма, плюс исследовать биохимию крови.
К завершению беседы с мэром у Дункана созрел умный план – он сам позвонит городскому судье, а после этого выключит телефон на время ужина, потому что прочие лица города уже ниже его по рангу.
Однако пока капитан искал домашний телефон судьи, тот дозвонился сам и прямо начал со слов, что у него «не укладывается в голове».
А что, собственно, не укладывается?
Мэру простительно, но судье с прокурором надо бы знать, что по статистике внезапная смерть уносит в год по стране десятки здоровых людей без понятного этому объяснения. Внезапный сосудистый спазм, например, и попробуй потом, разберись.
На прощанье судья сообщил, что не только дружил с Ванлейнами, но был крестным отцом их двойняшек. Капитан заодно уж поинтересовался возрастом и узнал, что двойняшкам около восьми лет, а сами они – разнополые.
Черт возьми, куда он задевал открывалку?
Только что ведь держал в руке.
Вот напасть!
Ввиду особого интереса к случившемуся местной элиты, Дункан выехал утром на работу раньше на час. Еще и потому, что следовало поспешить с публичными разъяснениями, иначе поползут слухи, пресса начнет их разогревать – тут дай только повод.
И результаты ночной работы медэкспертов наверняка уже у него на столе.
Разбуженный раньше времени организм норовил еще по дороге капризно не соглашаться с нарушением своих прав, а по приезде затеял мстить: первым делом, когда капитан сел в кресло и хотел двинуть к себе папку с заключением медиков, заставил сильно зевнуть.
Затем, мешая чтению, зачесались глаза.
