– Полноте, Роберт, как вы можете говорить такое в присутствии девиц! – ледяным тоном упрекнула графиня.
– Извините, моя дорогая, извините! – сказал граф.
Лукреция слушала тогда с широко открытыми глазами. И теперь, глядя на свое отражение в зеркале, оно пришла к неутешительному выводу, что внешне она была полной противоположностью знаменитой красавицы леди Эстер.
Со своими темными волосами и глазами цвета штормового моря, как могла она соперничать с самой красивой в Англии женщиной, белокурой и белокожей?
– У меня нет ни шанса, – жалобно прошептала Лукреция, обращаясь к своему отражению. Но потом в ней заговорила ее гордость – и Лукреция высоко вздернула подбородок. Нет, ее так легко не победить, она не сдастся без борьбы.
Лукреция подошла к окну. Вдали, за деревьями были видны трубы Мерлинкура.
Он был там! Он приехал домой, и, если ее отец говорит правду, маркиза привело сюда именно намерение просить ее руки!
– Я должна его завоевать! – воскликнула Лукреция. – Может быть, у меня не тот тип красоты, которым он восхищается, может быть, мне недостает утонченности, но у меня есть то, чем вряд ли могли гордиться его женщины, – у меня есть голова!
Отойдя от окна, она пересекла комнату и позвонила в колокольчик, висевший около ее кровати.
Лукреция несколько резко дернула шнурок. И когда вошла ее горничная, распорядилась:
– Собери полдюжины платьев, не больше, так как я намерена купить новые, но чтобы было достаточно на первые несколько дней моего пребывания в Лондоне. Мы едем немедленно! Прямо сейчас!
– Хорошо, мисс! – кивнула горничная. – Но мне нужно время!
– На разговоры нет времени! – перебила ее Лукреция. – Пусть тебе помогут служанки, и сама тоже соберись. Мы едем в Лондон, Рози, и это очень важная поездка! Может быть, самая важная из всех, которые были раньше.
В Лондоне Лукреция остановилась в доме отца на Керзон-стрит.
И хотя ее не ждали, в доме все было в полном порядке – здесь, так же как в сельской резиденции, всегда был полный штат слуг.
В доме также постоянно жила пожилая кузина леди Мэри, которую сэр Джошуа там поселил, чтобы она могла быть рядом с Лукрецией всякий раз, когда девушка приезжала в Лондон.
Леди Бинг была вдовой и проводила время за карточными играми и разговорами со своими давними подругами.
Войдя в гостиную, Лукреция застала трех из них за круглым ломберным столиком, накрытым грубым сукном.
Удивленная леди Бинг поднялась ей навстречу.
– Лукреция! – воскликнула она. – Вот сюрприз, я тебя не ждала. Твой отец сказал мне, что ты еще самое малое неделю пробудешь в деревне.
– Не беспокойтесь из-за меня, тетя Алиса, – попросила Лукреция. – Я сейчас почти сразу должна буду уйти. Я расскажу вам все новости, когда вернусь – вечером.
– Я буду ждать, моя дорогая, – ответила леди Бинг.
Она была идеальной компаньонкой и редко задавала вопросы – и, как было известно Лукреции, проявляла любопытство лишь в тех случаях, когда назревал какой-либо шумный скандал.
Лукреция приветствовала пожилых дам за карточным столом, подчеркнуто выказывая внимание и демонстрируя хорошие манеры, которые, она знала, заставят их после ее ухода отзываться о ней как о «милой благовоспитанной девице».
– Тебе пора замуж, Лукреция. Я надеюсь не сегодня-завтра услышать звон свадебных колоколов, – оживилась одна из гостий.
Лукреция улыбнулась. Но не успела ничего ответить, так как в разговор вмешалась леди Бинг:
