Скульптор - страница 9

А эту пропустил. Как-то ей удалось сквозонуть мимо моего контроля безопасности. И вот она бродит в моём поле, периодически внося смуту в него и в мою свободную жизнь отшельника. Но я её не гоню. Чем-то мне это нравится. Иногда человеку нужны встряски, они придают жизни вкус и, соответственно, силы. Типа смысла, но не о том всё это. Хотя порой, надышавшись романтикой, которую неустанно и щедро излучал её диффузор, я испытывал к ней некую нежность. А временами, когда совсем терял бдительность и подпускал её ближе, я посматривал на неё как на мать своих детей. Но такие мысли в моей голове не приживались, я гнал их с ходу. Поэтому чаще с ужасом задумывался, что будет, если она залетит.

Я собирался на встречу с ней, параллельно не понимая зачем. Для чего мне нужно так близко подпускать её к себе? Почему я позволяю ей больше, чем кому-либо? Возможно, мне нужно было подзарядиться позитивом и прочувствовать это безусловное обожание. Я особенно нуждался в этом, когда терялся сам в себе, отчего мои жизненные силы и энергия были на нуле. Но заправившись до краёв, как на автозаправке у щедрого хозяина, я понимал, что больше её не выдерживаю, и поторапливался свинтить.

Так и сегодня стрелка моего топливного бака приближалась к нулю. Я торопился на встречу к ней и ощущал внутри тепло, меня грели мысли о ней, чем-то она всё-таки меня цепляла. Хотя чем конкретно, я сказать не мог.

Купить цветы я уже не успевал, да и не планировал, буду честным, она, слава Богу, не материальна, и моего присутствия для неё было более чем достаточно, чтобы ощутить себя удовлетворённой.

Однако, как я ни торопился, всё равно опоздал. Она сидела в своём любимом цветастом платье за столом ближайшего кафе. Честно, я не любил это платье, я его не понимал, но мне нравилось то, как она себя в нём ощущала.

На её лице улыбка. Я же не знаю, с чего начать. Говорим о погоде, об эпидемиях, обсуждаем новости, только не политику. Политика – табу. Она не любит эту тему, хотя, предполагаю, что кое-что в ней она понимает.

Ловлю в её глазах похоть. Ох, уж эти пай-девочки. Я избегал их и не любил с ними связываться. У них всё по-настоящему. Всё близко к сердцу, всё раз и на всю жизнь. Я называл это эмоциональной незрелостью. Они же мой холод расценивали как точный и безжалостный расчёт. Однажды, связавшись с такой влюблённой дурой, я в какой-то момент чуть сам не погряз в любви. Мне тоже начало казаться, что это на всю жизнь. Я возмущался и сопротивлялся, но думал о ней дни и ночи напролёт и уже начал представлять нас парой, парой семейной, с наличием сопливых ребятишек. Благо друг выдернул меня из этого коматоза. Спасибо друзьям, которые могут выуживать нас из этих грёз. Он тогда сказал мне:

– Ты в своём уме? А дальше что? Ты уже на себя не похож. Представь, что она с тобой сделает через год-другой?

Я тогда поостыл. Я доверял другу и ценил его советы, потому что знал, со стороны виднее. И он транслировал мне всю эту «красоту», которая происходила между мною и ней. Попустило меня быстро, слишком живописно было прорисовано моё ближайшее будущее. А вот с дамой были сложности. Страдала, рыдала, отчего я временами чувствовал себя сволочью. Чтобы избежать этих навязываемых ею угрызений совести, я убрал её из своей жизни, совсем.

И вот снова. Пай-девочка. В сексе шлюха шлюхой, в жизни леди с большой буквы. Пожалуй, на этом контрасте и сработала моя внутренняя химия. Так и сейчас. Сидит, говорит о погоде, а глаза блядские-блядские. И мне уже всё равно, что там с направлением ветра на 27 февраля и что там с раскопками в Индии тоже. Я, как медиум, гадаю, какое на ней бельё, и, как маньяк, устремляю на неё свой затуманенный взгляд, вспоминая нашу последнюю оргию.