И, по-моему, ничего удивительного в том, что на закате того памятного дня Илиск играюче одежал победу в дуэли над обнаглевшим Советником.
Еще и выставил того самовлюбленного верзилу на посмешище! Кто же знал, что этот самый Советник является первой шпагой их надменной страны?!
Ах, как я грезила о том, что это ревность! Как мечтала, что Илиск сгорает в том же пламени, в которое раз за разом кидает меня, оказывая знаки внимания всем тем дамам.
Но где там!
Когда я, встречая своего защитника с поединка, стояла едва дыша в ожидании неминуемых признаний в чувствах, Илиск со свойственной ему беспристрастностью заявил, что выполнил свой долг.
И что победу над обидчиком посвящает светлой памяти моих родителей. Потом была краткая речь для перешептывающихся сплетников о том, как Илиск благодарен провидению, что сумел уберечь честь девушки, вверенной ему покойной роднёй. А я слушала, не слыша. И лишь сердце билось в унисон похоронной речи моим истлевшим мечтам...
***
Итак, Илиск тащит меня на балкон, чтобы отчитать. Я кокетничала не с юным виконтом, как мне было велено, а с его солидным папашей - графом. В надежде провалить и этот свой третий с половиной "дебют" в почти родной Франсуане.
- Ты ведешь себя распущенно, - цедит Илиск сквозь натянутую для окружающих улыбку.
- Не более, чем твоя новая пассия, - возвращаю я ему упрек.
- Сильвена не переходит границ дозволенного, - возражает Илиск. - А твои ужимки, по меньшей мере, вульгарны, - сообщает он, не забывая кивать встречным знакомым среди придворных.
- Сильвия, - поправляю я его. – Её вообще-то так зовут.
- Какая разница? – отмахивается Илиск, радуя меня пониманием – у него с ней несерьезно! – А ты еще трещишь постоянно о каком-то ключе к моему сердцу, - усмехается он. – Видишь, у меня там пусто, - тычет он в свою грудь.
А я едва ли не пританцовываю от счастья!
Мне мерещится, что я почти у цели! Что вот же он – «кончик того заветного ключика»!
И что я, наконец-то, нашла действенный способ выводить своего опекуна из себя! Пусть его холодная злость и мало напоминает ревность, однако это уже намного лучше, чем ничего!
Но меня тут же грузно «бухают на землю»:
- Прекрати позорить меня, Пироженка, - предупреждает Илиск, выражая своё истинное отношение к происходящему. - Иначе выдам за того хромого графа, который компрометирует тебя своим чрезмерным вниманием.
«Ему плевать», - захлестывает меня тёмное отчаяние.
Настолько беспросветное, что на свои именины я решила преподнести нам обоим самые желанные подарки:
Илиску – мое исчезновение из его жизни. А мне самой – ночь мечты. С ним, с моим будущим Миздером Х, которого я пронесу в сердце и памяти сквозь время.
Кстати, всю последующую за тем роковым решением ночь тоже можно записать под этой самой крупной буквой Х с соответствующим знаком качества. Ведь всё прошло до невозможного х.- во!..
7. Глава 6. Воспоминания. Век ХVI.
А тем временем еще один дворец сияет танцующим пламенем тысячи свечей. Этим вечером тут настоящее столпотворение. Кажется, будто весь франсуанский свет собрался посмеяться над моим сокрушительным фиаско – любовь всей моей жизни насилу притащил меня в этот светящийся поражением зал, чтобы повыгоднее сбыть с рук.
- Прекрати скалиться, малышка, - с приклеенной к лицу вежливой улыбкой подбадривает Илиск. – От нас и так все шарахаются, считая вампирами. Расслабься, похлопай ресничками – как та дурёха справа. Видишь, как на нее сразу двое оболтусов клюнуло?
