– Сдаешься, сука? – Кричал он. – Сдаешься?
Я дернулся вперед, но Гриша схватил меня за руку.
– Сами разберутся!
– Он сейчас его задушит! – Крикнул я.
– Если влезешь, этот Костя убьет тебя, а потом и Рома тебя убьет за то, что вмешался.
Я вернул взгляд на двух тюленей. Рома уже задыхался, был весь красный, как рак. Недолго думая, я вырвал свою руку и понесся на Костю, рывком столкнул его с Ромы. Он покатился назад, но резко встал. В нем откуда-то появились силы.
– Ты охерел, говнюк?! – Хриплым голосом заорал он.
Свин подошел ко мне и со всей силы вмазал мне между ног своим копытом. Рефлекс: я схватился за свое достоинство и носом клюнул землю.
– Так и лежи! – Возвышенно пригрозил он.
Вдруг все стало не так важно. Глаза перестали видеть, уши перестали слышать. Весь мир словно потерял значение, и лишь одно место давало о себе знать – яйца. Никогда раньше я не чувствовал такой боли. Я перевернулся на спину, не переставая держать себя между ног. Мне было абсолютно все равно, что обо мне подумают одноклассники и друзья. Я пытался увидеть небо, но вместо этого видел желтые вспышки. Вскоре они стали испаряться, глаза начали нормально видеть. Где-то сзади слышались удары.
– Жирный ублюдок. – Кричал Костя, колотя Рому.
Я взглянул назад и увидел грязнулю над моим, скореженным и беспомощным товарищем. Другие друзья стояли поодаль и смотрели на это. «Вот же гады» – Подумал я. – «Стоят и смотрят». Я должен был встать и что-нибудь сделать, но очень болели яйца.
– Извиняйся, я тебе сказал! – Не успокаивался Костя.
Несмотря на страшную боль, мне удалось подняться. Ненависть подпитывала меня – это одна из самых лучших мотиваций для человека. Страха я уже не чувствовал.
– Эй, мразь. – Окликнул я Костю.
Он медленно повернулся и выпучился на меня, с искривленной от злости мордой. В тот момент я ненавидел его больше всего на свете.
– Ты грязный бомж! – Говорю. – От тебя воняет дерьмом и ссаками!
Он пошел на меня весь напряженный и надутый, как воспаленный аппендикс.
– Ну, давай, иди сюда, говнюк! – Крикнул я и побежал на него.
Мы вцепились друг в друга, и я почувствовал несколько ударов в челюсть и в ухо. Мне пришлось отпрянуть. В голове вспыхнули слова отца: «Бей в нос». И я сразу ударил в его жирный нос. Не успел нанести второй удар, как мне прилетело с правой, в щеку. Я плюхнулся на задницу, но быстро вскочил и снова начал махать руками, как умалишенный. Мы оба махались, с закрытыми глазами, но и я, и он попадали друг по другу.
– Стой! Стой! – Кричали Гриша и Олег.
Они растолкали нас.
– Отпустите, идиоты, отпустите! Я прикончу его! – Кричал я.
– Да посмотри на себя, у тебя все лицо в крови!
Я потрогал свое лицо: нос, щеки, губы. Все было фигуристое и опухшее. Сплюнув, я прошел мимо Кости и подошел к лежачему Роме.
– Эй, дружище, вставай. – Сказал я.
На него было жалко смотреть. Весь в ссадинах, шишки по всему лбу, но я чувствовал, что у меня с физиономией дела обстоят похуже. У него даже крови на лице не было, а вокруг меня образовалась целая лужа.
– Да вставай уже! – Крикнул я.
Я был на редкость смелым. Адреналин – хорошая штука! Я не выиграл, но и не проиграл. Эта мысль меня грела и успокаивала. Взглянув на Костю, я увидел, что у него из носа текла кровь и припух глаз. «Моих рук дело!» – с гордостью осознал я. – «Ну, и чуть-чуть Ромы»
Наконец он поднялся, едва держась на ногах. И по-прежнему красный, как рак.
