– Покажи рану. Он сильно тебя?
Господарь повернул голову к Милораде, та приподняла рукав, показывая багровую отметину от зубов. К его удивлению, та уже не кровила, запекшись. Девушку трясло, губы кривились – она явно сдерживала рвущиеся наружу рыдания. Стефан протянул ей платок, предлагая хотя бы так прикрыть рану, и попытался приободрить, сам не веря в свои слова.
– Мы выберемся, обязательно.
Милорада кивнула, но и в ее глазах уверенности не было.
Лес же становился только темнее и гуще, представлять, как они будут плутать тут в темноте, не хотелось. Внезапно девушка вскинула голову.
– Я слышу голоса.
Стефан удивленно повернулся. Сам он не различал ничего, кроме скрипа стволов и обычных лесных шорохов, и на миг ему показалось, что у невесты на фоне нервного потрясения могли начаться видения, но та уже решительно взялась за поводья здоровой рукой, направляя лошадь куда-то между деревьев. Что ж, в любом случае это направление было не хуже других, как говорится, из двух меньших зол можно выбрать и третье, даже если оно – всего лишь иллюзия.
К его изумлению, уже через несколько минут ноздрей коснулся горьковатый запах дыма, а это означало только одно – рядом действительно есть поселение. А чуть позже уже и господарь разобрал приглушенный гомон голосов, и уважительно посмотрел на сосредоточенную невесту – надо же, какой тонкий слух – в одиночку он мог еще долго плутать по лесу, так и не наткнувшись на людей. Деревья поредели, в просвете мелькнули повозки, составленные в центре большой поляны кругом. Все громче звучала гортанная речь, запахло горячей похлебкой, костром, лошадиным навозом.
– Это цыгане… – не веря своим глазам, шепнул Стефан, и направил коня вперед, к границе табора. На звук движения выглянул чумазый мальчишка из кибитки, глаза которого округлились, и он кубарем скатился на землю, припустив куда-то к центру стоянки, только пятки сверкнули.
– Мы заблудились в лесу, госпожа ранена. – Стефан заговорил громко, чтобы не пугать людей и не получить шальной арбалетный болт в горло, потому что незваных гостей из леса никто не любит, мало ли какая нечисть прикидывается человеком. А уж про сколько случаев он сам слышал, что просится бедняк на постой, а потом оборачивается упырем или чем похуже, съедая без остатка тех, кто проявил жалость. – Мы просто люди.
На его голос высовывались из кибиток смуглые люди, настороженно глядя на пришельцев. А от центра поляны уже спешил пожилой, но крепкий цыган в яркой желтой рубашке и жилете, расшитом бусинами и лентами.
– И что же вас, добрые… люди, завело в такую глушь?
Судя по тому, что больше никто голоса не подал, цыган был предводителем табора, а значит только он имел право решать, предоставлять приют путникам, или отправить их обратно в лес. Господарь вздохнул, бросил быстрый взгляд на бледную Милораду, что поджала губы, глядя куда-то вдаль.
– Мое имя – Стефан Дечан. Я…
Договорить он не успел, послышались взволнованные шепотки среди таборных, которые все прибывали и толпились у кибиток:
– Господарь, Господарь… Сыночек старого Дечана… Да не может этого быть, что ему делать здесь?
Цыганский барон поднял руку, призывая всех к тишине. И усмехнулся.
– И что же завело тебя, господарь Стефан в наши края? Да еще и со знатной леди. Неужто надоели дворцы и палаты? Захотелось воздуха свободы вдохнуть?
Милорада вдруг покачнулась в седле, закрыла глаза, и Стефан спрыгнул с коня.
