Сквозь тьму. Предсказание Таро - страница 9

Для цыган не было лучшего дома, чем лес. Не было прекраснее доли, чем бесконечная дорога, ведущая каждого из табора за собой. Однажды и ее, совсем еще девчонку, подхватила эта дорога, закружила перекрестками, запутала поворотом.

Словно вчера босоногая цыганская детвора с веселым хохотом бегала по мелководью быстрой говорливой речушки, бросалась камешками в толстых коричневых лягушек, с жаром заявляя, что это – нечисть, а они все – сильные и смелые колдуны и колдуньи, которые побеждают всех и вся одним взмахом руки.

Веселье прервалось, когда на берег вышла, кутаясь в яркую цветную шаль, высокая женщина, чьи темные косы уже серебрились нитями седины.

– Тетка Рамина! – мальчишки тут же бросили камни, вытерли грязные ладони о штаны, и обступили женщину, дергая за юбку.

– Расскажи сказку! Расскажи!

Гомон голосов сливался в один, требуя волшебной истории, и только самая маленькая девочка, чьи тоненькие косички горели на солнце жарким пламенем, отступила, одернула подол слишком короткой латанной рубашки, порванной по плечевому шву и неумело зашитой кривоватыми стежками.

Именно эта девчонка и привлекла внимание цыганки.

– А ты что же не подходишь? Неужто не хочешь послушать сказку?

Рамина знала, что малышка – сиротка, приблудная былинка, подобранная добрым Баро на ярмарке, где ребенок просил милостыню, сидя под стеной дома в грязи.

– Как тебя зовут, девочка?

Рамина присела на корточки, с улыбкой глядя на сиротку. Та насупилась.

– Илка. Так мама называла, когда еще не заболела… – в зеленых глазах задрожали слезы, но девочка прикусила губу, стараясь сдержать их.

– Ну какая же ты Илка. Яркая такая, как огонек… – Рамина поманила девочку к себе, чтобы потрогать косичку, перекинутую на грудь, кончиками пальцев. – Я буду звать тебя Кхамали. Твое имя – твое племя. Пойдешь ко мне в ученицы?

Девочка все еще хмурилась, но когда услышала предложение, брови ее поднялись, выдавая удивление.

– А что надо будет делать? Убирать у вас дома? Стирать белье?

Кажется, о работе служанки четырехлетняя малышка знала не понаслышке. Рамина покачала головой.

– Нет у нас домов. Мы же вольные люди. Куда дорога ведет, туда и идем. Для ромала весь мир – дом. А ты сильная. Я вижу, как тлеет внутри тебя огонь. Станешь моей ученицей – и засияет он жарким костром. Сможешь судьбу предсказывать, сможешь видеть чужие пути-дороги. Сможешь беду отводить от людей. Так хочешь? Или я пойду?

Дети не вмешивались, не понимая, что такого тетка Рамина нашла в этой маленькой девочке. Да она, наверно, и сама бы не смогла ответить на вопрос, но ощущение правильности не отпускало. И девочка медленно кивнула, вкладывая в протянутую руку цыганки свою мокрую, грязную ладошку.

– Хочу. Я правда стану сильной колдуньей?

Рамина только усмехнулась, набросила на худенькие детские плечи свою шаль и увела ее к шатру барона, тогда еще не старого совсем.

– Баро, я беру эту девочку к себе. Буду учить. Теперь ее зовут Кхамали.

Так, бедная сиротка Илка бесследно растаяла где-то среди лесов и полей, а на свет появилась воспитанница цыганской колдуньи, Кхамали. Потекли годы обучения. Цветные карты, ложась на стол рубашками вниз, обретали голоса, рассказывая о судьбах тех, кто приходил к колдунье. Нет, к шувани. Кхамали уже привыкла, что шувани не только колдунья. Она та, которая оберегает табор. Та, которая лечит, к которой идут за советом и с просьбами. Та, которая знает все секреты еще до того, как они звучат вслух. Ромалы называли их знающими и бесконечно уважали за способности.