– Да что вы заладили со своими настолками? Детский сад, штаны на лямках! – раздражается Грановская, вновь переключая внимание на себя. – Мы будем играть в бутылочку, поняли? И вот это реально будет по-взрослому.
Как ни странно, затея Грановской с игрой в бутылочку находит всеобщее одобрение. Ребята гудят от предвкушения, хихикают и перебрасываются недвусмысленными шуточками. Кажется, мысль о том, чтоб без разбору целоваться со всеми подряд, одну меня повергает в ужас.
Поймите правильно, не все мальчишки в нашей компании лучезарные аполлоны. Взять хотя бы Костю Меньшикова. На мордашку он, конечно, ничего, но эти его брекеты… А если я об них поцарапаюсь? Или, хуже того, откушу их ненароком?
А Дима Перепелкин? Он же весь в прыщах! Я к нему и рукой-то прикоснуться брезгую, не то что губами! Короче, куда не глянь – одни уродцы. У одного волосы сальные, у другого подмышки мокрые, третий вообще в носу ковыряет. Как-то, знаете ли, не хочется дарить свой поцелуй первому попавшемуся упырьку. И о чем Лерка только думала, затевая эту игру?
Нет, разумеется, есть среди наших ребят симпатичные парни. Зацепин тот же. Соколов. Но от первого алкоголем за версту разит, а вместе со вторым я лет одиннадцать назад топлес бегала по саду его родителей. Сами понимаете, не вариант.
Пока ребята рассаживаются в кружок, я подскакиваю к Грановской и шиплю ей в ухо:
– Лер, ты с ума сошла? С кем тут целоваться-то?
– Слушай, Вась, я в эту игру не первый раз играю. Она реально магическая. Можешь не верить, но бутылочка все про всех знает. И выбирает наилучший вариант!
Так, понятно. У Лерки диагноз: кукуха поехала.
– Посмотрим, что как ты запоешь про наилучший вариант, когда бутылочка укажет на тебя и на Перелкина! – язвлю я. – Сама его прыщи облизывать будешь!
– Фу, да необязательно же прям облизывать, – морщится подруга. – Начинается все с невинных чмоков, а дальше – по нарастающей. Плюс, в конце каждого круга ты можешь слиться. Никто ж насильно не заставляет.
– А вообще не играть можно?
– Нет, Вася, нельзя! – Лерка тянет меня за локоть, вынуждая занять свое место в кругу. – Я ведь ради тебя это все затеяла!
Поначалу игра идет довольно размеренно и без эксцессов. Ребята смеются, чмокаются, весело болтают. В комнате царит непринужденная атмосфера, и даже я немного расслабляюсь. В конце концов, это обычная подростковая развлекуха. Ничем криминальным мы не занимаемся.
Пару раз мне все-таки приходится соприкоснуться губами с одноклассниками, но это случается быстро и мимолетно. Никаких длительных обсасываний и слюнообмена. Лерка права, не так уж все и ужасно.
Правда, когда первый круг подходит к концу и начинается второй, напряжение среди ребят заметно возрастает. Ведь теперь на кону не просто невинные чмоки, а самый настоящие французские поцелуи! С языком и прочими прелестями глубинного погружения в чужой рот.
– Я, пожалуй, пас, – говорю Грановской, намереваясь выйти из игры.
– Брось! Сейчас самое интересное начинается! – шипит она. – Обещаю, тебе понравится.
Леркиным обещаниям я уже давно не верю, но все же по какой-то неведомой причине остаюсь на месте. Очевидно, мной движет то самое дурное любопытство, которое уже не раз сподвигало меня на необдуманные, а порой и вовсе отчаянные поступки.
– Давай, Тёмыч, крути, – командует Зацепин, хлопая друга по плечу. – Только смотри, чтоб на меня не показало. А то я с тобой сосаться не хочу.
