Остальные проблемы мне виделись незначительными и решаемыми, ведь я была на пороге другой жизни – яркой, интересной, насыщенной, где главное место будет отведено любимому делу. То, что это будет лавка вкусных пирожных и тортов, я даже не сомневалась! В мечтах уже знала, как будет выглядеть моя лавка сладостей, и даже знала, что она будет называться «Шоколадная лавка».
Но все это требует немалых затрат!
Как затевать перспективное дело, если мне даже десяток яиц не на что купить?
Вопрос разрешился сам собой. Правда, частично.
— Так же в ваше пользование, — устало вздохнул поверенный, — оставлены запасы от предыдущей хозяйки и составленное самим Армелиусом Остролистом сопроводительное письмо «Мудрые и своевременные советы по управлению магической лавкой». Все это, как вы догадываетесь, получите в случае окончательного согласия на владение наследством.
В офисе господина Альби-де-Бентамора повисла тягучая пауза.
–— Мирочка, откажись от своей безумной затеи, — прошептала Октябринка, умоляюще складывая руки. — Наше предложение еще в силе, так ведь, сестренка?
— В конце концов, не нищие же мы какие, — процедила сквозь зубы Брусника. — Можешь оставаться на моей ферме. Занимайся своими любимыми грядками да кастрюльками. А на королевский бал запишемся на следующий год.
«Сэкономить на мне захотели, а потом выгодно продать замуж?» — пронеслось у меня в голове.
— Я согласна! — выпалила я и уточнила: — Согласна приобрести лавку в пожизненное пользование и стать ее истинной хозяйкой.
— Что ж… — пошамкал губами поверенный и сбросил с брюк несуществующую пылинку, — тогда напоследок должен вас предупредить, что с тех пор, как Армелиус Остролист покинул свои владения, там поселилась… строптивая живность.
— Строптивая живность? — насторожилась Октябринка и вытянула шею. — Видишь, ты должна остаться с нами!
— Живность, нечисть — поди разберись, — прокашлялся господин Альби-де-Бентамор. — Поговаривают, будто там всем заправляет некая темная ведьма – любитель тихой и уединенной жизни. Всех, кто нарушает ее границы… В общем, за год пропало девять юных дев. Местные утверждают, что ведьма употребила их в пищу.
— Что?! — Брусника выпучила глаза, а Октябринка, наоборот, закрыла, потому что от услышанного рухнула в беспамятстве под письменный стол.
— Лавка Армелиуса Остролиста – самое наводненное призраками место в королевстве, — забил последний гвоздь поверенный. — Это известно всем тамошним жителям. Как-то так.
Мне хотелось выкрикнуть свое фирменное «Ха, напугали!», но я предусмотрительно промолчала. Ни со строптивой живностью, ни с темной ведьмой дел я раньше не имела. Неужели и вправду девиц съела? Не проще ли выбрать платье, скрывающее худобу, да под венец нестись сломя голову? Но тут живое воображение представило холеного жениха в камзоле с золотыми пуговицами, топора ни разу в руках не державшего и по лесу не гулявшего, и бегающего за мной по ферме «Детей хочу!», и меня аж передернуло.
Живность, говорите, темная ведьма? Уж лучше я сама попробую во всем разобраться.
Не зря же Армелиус Остролист оставил «Мудрые и своевременные советы по управлению магической лавкой». Лавка – это же целый дом с кухней и спальней, и наверняка с чудесным садом… Нет, нельзя отказываться от такого предложения. А там посмотрим кто кого!
— Где подписать?
Поверенный вывалил на стол кипу бумаг и протянул мне перо.
