Трое же на этом берегу схватилась за веревку потоньше, ту, что была к деревянному челноку привязана, поднатужились и начали тянуть плот к своему берегу.
«Действовать нужно!» – решил Славушка и на ходу придумал дерзкий план. Бесшумной тенью подкрался он к тому дереву, где основная веревка была привязана. Удумал мальчик эту веревку перерезать аккурат в тот момент, как плот до середины Волыни доплывет. Да только не учел он один момент – веревка та оказалась слишком толстой. Не веревка – канат целый.
«И чем же я ее перережу? И узел не распутать, больно хитро сплетен, без навыка только хуже запутать можно».
Славушка огляделся. Вокруг, кроме палок да листьев, ничего подходящего не было. Можно было бы камнем острым перебить канат, да только этот вариант был не самым лучшим. Во-первых, единственное место, где камнем разжиться можно, – берег реки, а его уже вражина занимает. А во-вторых, даже будь у Славушки камень, стук о дерево его с головой бы выдал. И не убежать, не скрыться от вражеских лазутчиков после. Все знали, что финны в лесу как у себя дома ориентируются. Вмиг они мальчика нагнали бы да как единственного свидетеля их коварства и порешили.
Времени на раздумья оставалось мало, плот уже почти полпути проделал. Еще немного – и за середину реки перевалит. Правда, от тяжести он сильно замедлился. Тяжело пыхтели внизу лазутчики, подтягивая его, кряхтели, сопели, упирались. Но все одно – рано или поздно плот они подтянут. И станет их на этом берегу уже не трое, а две дюжины почти, и все при оружии.
«Думай, думай, башка ты безмозглая! – ругал самого себя Славушка. – Нет у тебя никакого камня, чтобы канат перебить. Думай же! Хотя… – тут мальчика осенило. – Как это нет камня?»
Тут же он руку за пазуху сунул, нащупал теплый от тела камень и вытащил его наружу. Эка невидаль! Камень тот, оказывается, еще и светится. В первый раз Славушка того не приметил, сейчас же, была б ночь густая, можно было бы при этом свете легко книжку читать. Удобная штука! Только как это сейчас помочь может? Чудно было бы, если бы сейчас из камня опять меч вспыхнул, как в тот раз. Только не знал Славушка, как этот камень работает. Может, слова какие-то волшебные сказать нужно? Да вроде как тогда он ничего такого не говорил, камень тогда сам по себе в меч превратился.
Мальчик отчетливо помнил, что камень ему сова сбросила. Он, дурень, грешным делом решил, что им получится в волка швырнуть, хоть как его отвлечь. Вспомнил он и о том, как посетовал тогда сове: мол, лучше бы ты меч мне сбросила.
«Значит, – решил Славушка, – дело не в словах волшебных, а в том, чего ты сам пожелаешь. Ладно, проверим».
Мальчик вытянул руку с камнем вперед, зажмурился и изо всех сил представил огромный полыхающий меч. Открыл один глаз. Нет меча. Просто камень. Да – не простой булыжник. Да – светится странно. Но все одно, от этого света никакого проку не было. Зажмурился еще раз, представил меч поменьше. Во всех красках представил – обоюдоострый, с долом, зазубринки у гарды. Рукоять, навершие, даже плетение хитрое на рукояти вообразил. Открыл глаза, а там… нет, не меч, но малюсенький кинжал. Даже не кинжал, а стилет, причем, судя по всему, не настоящий, а игрушечный. Лезвие – чуть больше четырех пальцев руки Славушкиной.
«Вот те на! – подумал отрок. – Да я такой саблей даже чирей у себя на заднице не вскрою. Неужто нельзя было нормальное оружие подать?»
