Люди выглядывали из окон, шумно приветствовали князя. Жались к стенам домов, пропуская всадников. Показывали пальцем на кохтэ и разевали рты. Люди здесь были необычные, круглоглазые, словно бы удивляются чему-то. Одеты богато, многие — в мехах. Встречались, впрочем, и в рваньё, и в обмотках каких-то, но немного.
Что-то кричали, галдели, бранились. Немыслимо шумно – дома подобного и представить нельзя. Все же степняки — народ куда более спокойный и тихий. Наверное, даже, гордый.
Широкая улица привела путников к рыночной площади. Здесь стояли лавки, открытые и с навесами, нынче пустые. Площадь была вымощена камнем — роскошь великая!
— Не торговый день сегодня, — пояснил Матвей, заметивший явное удивление степнячки. — Торгуют сейчас, по зимнему ещё времени, два дня в седьмицу только. Сейчас только мясная лавка и открыта. Вот когда зелень да ягоды пойдут, да купцы приедут — тогда торг каждодневный будет. А пока, как видишь, затишье.
Торговая площадь закончилась, улицы снова сомкнулись, впрочем, совсем ненадолго. Дальше была стена вторая – как будто одной было недостаточно! Да какая стена – ширины ее хватало, чтобы по ней, словно по улице, ходили дружинники! Вот уж диво так диво! В стене были узкие окна, ничем не закрытые. Неужели внутри еще и жить можно?
Тут тоже были ворота: полукруглые, деревянные, железными полосами обитые. Открытые, к счастью, нараспашку.
За второй стеной начался совсем другой город. Тихий и достойный князя. Под копытами коней – каменная мостовая, дома, выкрашенные в белый цвет, народу было совсем немного. Видимо, внутри Лисгорода был еще один городок, лично принадлежащий ее мужу, а теперь и самой Листян. Эта мысль вызвала у нее улыбку.
Замерла вдруг, удивленно разглядывая диковинного зверя, сидящего на крыльце одного из домов — небольшого, пушистого и с длинным хвостом. В Кохе тоже были кошки, но совсем другие, крупные, тонкие, зубастые, с гладкой шерстью. И дикие, людей не признающие. Такое чудо Листян видела впервые.
— Что это, кошка? — осмелилась она задать вопрос. — Маленькая такая. Они тут… обитают?
— В каждом доме есть, — равнодушно ответил Матвей. — Мышей ловят.
— И в вашем… в нашем доме тоже?
— Разумеется. А ты кошек любишь, да?
— Пока не знаю, — она сама от собственной смелости трепетала. Неужели с этим страшным человеком можно разговаривать? — У кохтэ только дикие кошки водятся, степные, хищные.
Ей вдруг захотелось рассказать, как однажды Наран пытался такую кошку приручить, но вовремя замолчала и опустила глаза. Какой Наран, опомнись, девочка! Ты замужем за другим мужчиной.
— Я больше собак люблю, — сказал ей «муж». — Они умные и преданные. На охоту с ними можно. Вы в степи охотитесь?
— Да, на маргачей или птицу. Кусарок ловим, на лис силки ставим… ой!
Вот же дура! В Лисгороде говорить про охоту на лис! Здесь ведь лиса почитается как священное животное! Покраснела снова, смутилась, замолчала, но Матвей не заметил ее промаха.
— Возьму тебя на зайца. Ты ведь степнячка, ездить верхом умеешь. И, наверное, стреляешь из лука? Не зря же у тебя лук и стрелы в сундуке.
Значит, он копался в ее вещах. Перебирал, наверное, одежду, разглядывал, может быть — смеялся над ней. У кохтэ не принято гнаться за роскошью. И шуб у них нету богатых, разве что тулупы овчинные на самые холодные дни. Когда-то у Листян было много золотых украшений, но потом она все отдала брату, чтобы он купил еды своим людям. Наверное, надо было самые красивые серьги себе оставить. И браслеты с монетками, что так красиво звенели. Но теперь уже поздно плакать о том, что невеста оказалась не такой уж и богатой. Зато брат с ней отправил пять десятков воинов со сменными конями, а это сокровище дороже, чем всякое золото.
