Следующий год в Гаване - страница 15

Сахар определил судьбу Кубы, и это было ей на благо, но одновременно привело ее к гибели.

Сейчас корсар смотрит на нас сверху вниз, пока мы на цыпочках проходим через зал, и хотя остальные наши предки, похоже, не одобряют этот маленький мятеж, сидя на своих масляно-холщовых насестах, я думаю, что будь жив наш предок-пират с его темными волосами и еще более темными глазами, в которых горит озорной огонек, он от всей души одобрил бы то, что мы сейчас делаем.

Перед тем как ступить на лестницу, мы одновременно разуваемся. Несмотря на то, что сегодня тепло, ногами я ощущаю холодный мрамор. Луна бросает на ступеньки лучи серебристого света. Мы замираем, когда слышим звуки, доносящиеся со стороны кухни и распространяющиеся по всему дому.

Неужели одна ночь свободы стоит того, чтобы так рисковать? Какое наказание нас ждет?

На какое-то время нас вышлют из города. Заставят посещать чаепития и обеды, вечеринки, на которых сын одного из деловых партнеров нашего отца будет сменять сына другого. Иными словами, обычная жизнь.

Они сейчас воюют в восточных провинциях Кубы. В Ориенте – мальчики, которые ненамного старше меня и которые должны были учиться в университете, если бы Батиста из-за своего страха не закрыл Гаванский университет много лет назад. Революционеры сражаются по всей стране, штурмуют президентский дворец, стремятся свергнуть правительство, покончить с коррупцией Батисты, но за высокими стенами нашего дома в районе Мирамар царят старые порядки. У моей матери нет времени на революции; по всей стране хаос, а у нее балы и чаепития.

Для кубинцев наступило странное время – мы чувствовали, что что-то происходит, мы слышали грохот, но продолжали жить так, будто все идет своим чередом. Еще более странное время наступило для кубинских женщин – у нас появилось право голоса, но какой смысл в голосовании, когда результаты выборов предрешены? Женщины нашей семьи учатся в лучших школах, растут в окружении преподавателей, каждый из которых изрядно от нас натерпелся, особенно от Беатрис. Но женщины семьи Перес не должны работать, как бы им этого ни хотелось. Мы – бесполезные птицы, сидящие в золотой клетке, пока наши землячки служат в правительстве, а некоторые даже затевают революцию. Времена изменились на нашем маленьком острове. Небольшой костер превратился в огромное пламя, охватившее всю Кубу, между тем наши поместья – словно преграда на пути модернизации, перемен и свободы.

Вот почему мы время от времени совершаем чрезвычайно глупые поступки – например, тайком выбираемся из дома глубокой ночью. Когда стоишь рядом с пламенем, пожирающим все вокруг тебя, искры от огня обязательно попадут на подол твоей юбки.

Мы добираемся до входной двери, один раз останавливаясь, чтобы пропустить служанку, которая завершает свои ночные обязанности, напевая себе под нос какую-то песенку. Как только горничная заканчивает вытирать пыль со стола в прихожей, Изабель выходит первой, а я иду следом и, поморщившись, закрываю за собой тяжелую входную дверь. Я снова надеваю мамины туфли и замираю при виде Беатрис, которая стоит, прислонившись к своему кабриолету.

Ее платье выглядит так, словно оно нарисовано на ее роскошном теле. Я не знаю, где она его купила или где прятала, но такое платье надевают, когда хотят устроить скандал. Беатрис в этом поднаторела.

Из всех дочерей Эмилио Переса Беатрис самая эпатажная. Она просто обожает ходить по острию ножа. Спорит с нашими родителями о поступлении в университет, хочет изучать право, цитирует философов и радикалов. Именно она настояла на том, чтобы мы улизнули сегодня ночью.