Слепой дождь - страница 15

– Ты срочник?! – удивился разведчик.

– Так точно!

– Но как ты сюда попал? В Сирию срочников не посылают.

– Да перед вылетом при погрузке сержант Греков получил травму, заменить некем было. Ну, вот, командир роты и послал меня. Думал – туда—обратно и никто не заметит.

– Показывай прапорщика!

Мингалеев при виде чужих людей потянулся к автомату, но Влад остановил его:

– Товарищ прапорщик, свои!

Увидев раздувшуюся ногу прапорщика с привязанной к ней железкой скомандовал товарищу:

– Вколоть промедол и двойную дозу антибиотика!

Потом повернулся к Владу:

– Значит так, сынок! Проедешь пять километров по спидометру строго на северо—запад до разлапистого дерева. Там остановишься и будешь ждать вертолет. Тряпками из машины выложишь крест. Тряпки придавишь оружием боевиков. При подлете вертолета выйдешь с поднятыми руками без оружия и будешь так ждать посадки вертолета, пока тебя из вертолета не позовут. Понял? Иначе могут засомневаться и открыть огонь.

– Понял.

– Кстати, почему тело погибшего не закопали, а взяли с собой? Достаточно было указать место захоронения и наши потом после наступления отыскали бы.

Влад удивленно зыркнул глазами на разведчика:

– Русские своих не бросают!

– А стрелять где так научился?

– Да пару раз стрелял в роте на стрельбище. И все. Больше нигде не стрелял.

Разведчик приподнял темное забрало, и Влад увидел его усталые серые глаза. В них светились уверенность, спокойствие и простое человеческое любопытство.

– Продиктуй мне свои данные: войсковая часть, должность, звание, фамилия, имя и отчество.

Записав данные на планшете, разведчик снова опустил на лицо темное забрало и протянул руку Владу:

– Не забудь: пять километров по прямой на северо—запад, а вертолет встречаешь с поднятыми руками.

Разведчики развернулись и, пригнувшись, стремительно понеслись друг за другом каким—то особенным пружинистым шагом. В них любопытно было все: песочная пятнистая форма, глубокий шлем с темным забралом, высокие гибкие тела, но особенно интересным показалось необычное двуствольное оружие. Через минуту они скрылись в ложбинке, покрытой редкими кустарниками, и ничто больше не напоминало об их существовании.

Влад подошел к Мингалееву и удивился. Впервые за последние два дня прапорщик после уколов отключился и теперь крепко спал, откинувшись на спину и отставив чуть в сторону сломанную ногу. Вокруг стояла тишина, солнце поднималось все выше и ничто не говорило о том, что совсем рядом идет жестокая война.

Мотор запустился сразу, и Влад направил джип строго на северо—запад. На этот раз, проникшись той же уверенностью, которой внешне обладал разведчик, он ехал неторопливо, тщательно выбирая дорогу, чтобы не трясло Мингалеева, и не оглядывался по сторонам. Ему казалось, что рядом со спецназовцами никаких врагов не может быть – они давно уничтожены и беспокоиться ему не о чем…

Вертолет прилетел часа через полтора. Он сделал круг вокруг стоянки и приземлился в стороне, направив на стоянку свою пушку. Из вертолета вышли двое военнослужащих с автоматами наперевес и, уточнив фамилию Влада, помогли ему загрузить прапорщика и тело контрактника. Через час лета вертолет приземлился на аэродроме. Его встречали скорая помощь и несколько человек офицеров. Мингалеева немедленно увезли в госпиталь и он, пожимая руку Владу на прощание, бормотал слова глубокой благодарности за свое спасение и предлагал остаться под его началом контрактником в армии. Но Влад пожелал прапорщику скорейшего выздоровления и ответил, что не может остаться в армии, так как на гражданке его уже давно ждут дома.