Слепой дождь - страница 27

Азамат обнял девушку и погрозил пальцем Владу:

– Смотри, не обижяй мою дэвушку! По шее накостыляю.

Крепко держа Аську за талию, он чуть ли не силой повел ее к машине. Уже у самой машины она обернулась и махнула Владу рукой:

– Пока!

В ее глазах ничего не осталось от прежней беззаботной и веселой Аськи, лишь покорность и тщательно скрываемая тоска, угнетая, наполняли их. Он—то Аську, которую еще совсем недавно считал своей девушкой, хорошо знал, и сегодня готов был помочь ей освободиться от этого гнета, но в тоже время понял, что нынешнее положение ее чем—то устраивает, а возможно, что даже прельщает. Она с улыбкой уселась в дорогую машину, кивком головы откинув на спину длинные волосы. Тень беспокойства бесследно ушла с ее лица, и она уже весело и звонко о чем—то защебетала Азамату на ухо.

– Прощай, Ася! – прошептал Влад. – Это твой выбор.

Он до сумерек гулял пешком по городу, чувствуя в себе какую—то неудовлетворенность, но, как ни странно, не паниковал, как в молодости, и не мучился. Он уселся в парке на скамейку, закрыл глаза и незаметно вздремнул. Проснулся от того, что в нахлынувшем коротком сне он снова тащил тело мертвого Зубкова в укрытие. Видение было настолько явным, что, проснувшись, он зашарил по скамейке в поиске своего автомата.

Дома мать сделала ему нагоняй:

– Ты что, опять за старое взялся? Почему не обедал? Я тебе любимый суп с гренками сварила, а ты даже не попробовал!

– Мама, я исправлюсь!

– Ну, что там в гараже? Катался на машине? – спросил отец, оторвавшись от телевизора. – С друзьями созвонился?

– Да нет, никому не звонил, на машине не катался. Просто привыкал снова к обстановке. По городу побродил, в гараже повозился, гантели принес…

– Ну и как обстановка? – не унимался отец.

– Шумная стала: людей больше, машин гуще… Год назад такого еще не было.

– Ты прав, сынок! Еще год назад все было спокойнее, а теперь – что ни день, то какое—нибудь дикое ЧП, – вмешалась Полина Александровна. – Вон вчера в соседнем доме средь белого дня из окна выбросилась пятнадцатилетняя девчонка. Сама! Даже записки не оставила. Разбилась насмерть!

– И что случилось, кто такая? – спросил Влад.

– Света Артюшина, может, помнишь? Мне еще казалось, что ты ей нравился.

Влад похолодел. Он вспомнил стройную девочку—подростка, которая во всех молодежных тусовках во дворе всегда старалась оказаться с ним рядом, преданно заглядывая ему в глаза. Он даже однажды неудачно пошутил, что когда она вырастет, то он на ней обязательно женится. Тогда она смутилась и убежала со двора домой.

– И что, зацепок никаких не нашли? А если столкнул ее кто—нибудь?

– Говорят, сынок, все на глазах прохожих произошло, никто ее не толкал. Рассказывали, что знакомые видели, как в этот день она долго каталась по городу, пересаживаясь с автобуса на автобус. Потом пришла домой и с девятого этажа прыгнула. Правда, одна странность была – на кисти левой руки был нарисован птенец с распростертыми крыльями и большой каплей у глаза. Это, что ли, слезы означало?! Не знаю…

До глубокой ночи Влад не мог уснуть. К смерти контрактника Зубкова он отнесся достаточно спокойно, хотя в первое время на тело старался не смотреть, все—таки первый увиденный покойник в его жизни. А вот гибель Светы Артюшиной поразила его здорово. Вспоминая свое отрочество, он пришел к выводу, что не может быть никаких поводов для того, чтобы так с собой поступать. Ну не может! Даже если что—то не получилось, не срослось, как обычно выражались дворовые ребята, надо выждать, пережить, посоветоваться. Но это так происходит у мальчишек, а у девчонок возможно все совсем по—другому…