– Профайлер – это как в кино? Лия говорила, что ты психолог…
– Так и есть, я просто…
Просторная столовая, еще минуту назад казавшаяся мне такой уютной и теплой, внезапно стала похожей на арену для кровавых боев. Теперь мне кажется, что стена за спиной холодна, как бетонное перекрытие, и от него веет сыростью.
Я обезоружена. Меня окружают со всех сторон, точно берут в плотное кольцо, готовясь к решающему удару.
Кто это будет? Кто вонзит в меня свой чертов меч? Мама – со своим неконтролируемым желанием возродить мои отношения с Ником? Папа – и его желание похвастаться сомнительными достижениями дочери, очевидно, не оправдавшей его ожиданий? Перл – и ее живой интерес узнать больше о сестре своего зятя? Винсент…
– Так, хватит обсуждать мою сестру! Мы собрались не в ее честь. Моим мальчикам сегодня два года, и они готовы задувать свечи! – перетягивает на себя все внимание Винсент, спасая меня от неминуемой беды.
К концу следующей недели я уже чувствую, как закипает мой мозг, будто нейронные связи, которые когда-то сбрасывали давление, куда-то испарились. Пропал здоровый сон, исчезли мои теннисные матчи с Джесс, не помню, когда развлекалась в последний раз. Лица убийц, наркоманов, воров и прочих преступников мерещатся повсюду: на улицах города, в магазинах, в метро… отчасти именно поэтому я уже второй раз вызываю такси.
Здравый смысл подсказывает, что мне нужно отвлечься, может быть, съездить куда-то на выходные, но мой внутренний прагматик строго напоминает, что если я не возобновлю работу спиритического кабинета, мне будет нечем платить по счетам. А мое воспаленное нутро все так же неумолимо жаждет расправы.
Делаю большой глоток вина, и на языке остается противное кислое послевкусие. Морщу нос и, отставив бокал в сторону, тянусь к пульту, включая телевизор. Где-то надо мной раздается громкий вопль соседки, и я даже не пытаюсь вслушаться в ее ругань.
В этом доме никто никогда не спит и не молчит, разве, может быть, только я. Блок новостей закончился, и теперь у меня есть редкая возможность посмотреть ток-шоу Синди Вуд. Ее шоу идет каждый вечер, и я честно вношу лепту в его стабильно высокие рейтинги просмотров по стране, но при этом я крайне редко пытаюсь вникнуть в сюжет и понять тему программ. Ее шоу выполняет для меня куда более важную роль, чем просто развлечение, с его помощью я отгораживаюсь от бурной жизни моих соседей и от шума неспокойного Гарлема, но вместе с этим ее программа служит мне фоном, помогая не зацикливаться на себе и своем одиночестве.
– … Кто он – маньяк или же горем убитый брат, на которого полиция пытается повесить жестокое убийство сестры? – в своей фирменной манере задает вопрос Синди, обращаясь не только к телезрителям, но и к аудитории в зале. Я же замираю на месте, словно она спрашивает меня одну. – Мы попытаемся разобраться в этом сегодня, встречайте нашего гостя – Шелдона Саммерса.
Я наклоняюсь ближе к экрану, вглядываясь в высокого худощавого мужчину лет сорока, который только что вошел в студию под звенящую тишину трибун. Немного ссутулившись, словно он физически ощущает весь груз осуждения и отвращения, который на него внезапно свалился, он подходит к свободному креслу рядом с Синди и неуклюже садится, сразу же сложив руки в замок на груди.
– Прежде всего мне хотелось бы выразить вам мои глубочайшие соболезнования, – начинает Синди, вкладывая в свой голос все сочувствие, на которое только способна. Мужчина коротко кивает, продолжая смотреть на нее, насупив брови. – Сегодня мы попытаемся понять, что случилось, и, быть может, с помощью наших экспертов, которые скоро присоединятся к нам в студии, сможем даже разобраться, по какому сценарию будет разворачиваться расследование этого дела, и не станет ли эта трагедия еще одной страшной страницей в хрониках нашего города, историей без начала и конца. Итак, мы слушаем вас, Шелдон Саммерс. Расскажите нам свою версию событий.
