– Вы предлагаете их ограбить? – В глазах Роверто мелькнул и тут же потух интерес.
Моника ответила, взобравшись на вторую ступеньку лестницы:
– Я рассуждаю утилитарно. Существует возможность решить ваши материальные проблемы и учесть интересы человечества.
Она переводила взгляд с одного мужчины на другого и избегала смотреть на Элизабет. Все молчали.
– Лев Саныч, пожалуйста, поддержите меня. Нам выпал исторический шанс! Я не хочу его упустить. Пожалуйста!
После этих слова Моника выбралась на крышу.
«Исторческий шанс выпал нам? – подумал Абуладзе и прикрыл ладонью рот, – Он выпал тебе, моя прелестная муза. Если мне ввязываться в эту историю, то ради тебя». Перед глазами профессора мысленно мелькнула формула. «Но Моника права еще кое в чем».
– Лиза, – Лев Саныч обернулся к Роверто. – Понимаете, добыть произведение салактионского искусства полдела. Потом его придется пристроить. Вы сможете помочь?
– На Клиффшене – да. Но… – Элизабет нахмурилась и отвернулась.
– Что-то не так? – Лев Саныч заметил гримасу Роверто.
– Не так. Моника вас не любит.
Пилот и Элизабет последовали за роботом. Профессор поддержал Роверто за бедра:
– Каким словом назывались на Земле охотники за артефактами?
Элизабет, не оборачиваясь, ударила его по рукам:
– Конкистадоры.
И вылезла на крышу ангара.
Яркая звездочка возвращавшейся связной ракеты пересекла черную громаду второй Салактионы, зависла над головами и мягко, с шипением, приземлилась на платформу. Чарли спрыгнул вниз и остановился около ракеты, ожидая, пока корпус остынет. Абуладзе коснулся плеча Роверто и удержал ее на крыше ангара:
– Так что вам не нравится, Лиза?
– Ваша меркантильность.
Плечи профессора поникли.
– Прожили жизнь, а так и не поняли, что деньги – не главное.
– Легко вам так говорить.
– Вы ученый! – звонко заявила Элизабет, улыбаясь. – Загадка двух Салактион и ваша формула, способная ответить, что удерживает их вместе?
Профессор молчал.
– Что может быть возвышенней, чем прикосновение к тайне? К тайне мироздания!
Абуладзе не ответил, лишь тяжело вздохнул.
– Какие у вас цели, Лев Саныч? – тоном строгой учительницы спросила Роверто.
– Заработать денег, – буркнул профессор.
– Неправда! Деньги вам не нужны. Деньги нужны банку!
– Согласен.
– Профессор, а мечта у вас есть?
Абуладзе не ответил и пристально посмотрел в лицо Роверто. Глаза девушки светились азартом.
– Раскрыть тайну двойных планет! – вместо него ответила Элизабет. – Но согласитесь, если мы подружимся с местными, а они наверняка знают свою планету лучше нас, то вы легче достигнете обеих целей! Найдете если не гибсоний, так что-нибудь еще!
– Вы думаете?
– Уверена! – Элизабет встряхнула волосами. – Потому нам лучше сотрудничать! Мы – команда!
Цунами прилива оборвало разговор. Абуладзе и Роверто остановились у перил. Моника вышла из домика за приземлившейся ракетой, подошла к ним. С перекошенным лицом профессор смотрел на водоворот у опоры.
– Что случилось, Лев Саныч? – спросила Моника.
– Вот эти темные блики, Лиза, Мо, на самом деле какого цвета?
Моника присмотрелась:
– Зеленого.
– Мне тоже так кажется, – подтвердила Роверто.
– Зигрит? На высоте трех километров? Он должен был раствориться! Черт!
– Такого раньше никогда не было? – тревога профессора передалась Элизабет.
– Никогда! Две семьсот для него предел высоты.
Едва Абуладзе прикрыл за вошедшими дверь геостанции, настенный компьютер принял новое сообщение.
