Сложные системы: целостность, иерархия, идентичность - страница 24

. Ввиду этого автор сужает подлежащую рассмотрению проблематику до качественного, трансформационного компонента этого отношения. Тем самым М. Мазур эксплицирует одну из семантических составляющих латинского глагола informare – формировать, преобразовать. Для описания процесса информации им используются понятия оригинала и образа[81]. При этом автором не привлекается система категорий теории отражения, и диалектика преобразований оригинала и образа рассматривается в пространстве феномена информации. В данном случае информация может быть понята как мера качественного усложнения или упрощения, преобразования системы. Несмотря на то, что М. Мазуром не рассматривается содержание понятия «сложность», принятое им определение информации как качественного преобразования способно существенно изменить возможный контекст исследования сложности.

Вышеприведенный анализ представления информации в качестве меры сложности позволяет сделать ряд выводов о возможности такого определения информации и перспективности его использования для философских исследований. Во-первых, следует обратить внимание на то, что понятие меры употребляется по отношению к информации в ограниченном значении. Понятие информации используется для наименования некой величины, измерение которой позволяет сделать вывод об уровне структурной или организационной сложности системы. Развивавшееся в дискурсе осмысления философских проблем кибернетики представление об информации не может быть оценено как полноценный философский концепт, поскольку порождено интериоризацией частнонаучных положений, прагматика которых являет себя в решении теоретических проблем связи и управления, но не в развитии философии информации. Этим «замещением» порождается неясность онтологического и теоретико-познавательного статуса информации, усиливающаяся под воздействием диалектико-материалистического догматизма и апологетики ее объективного существования, для которой всеобщий характер научного определения информации является одним из сильнейших используемых аргументов.

Концепции информации как меры сложности направлены на формализацию структурных и организационных законов описываемых систем с помощью математического аппарата, используемого в теории связи и кибернетических исследованиях. Введение понятия семантической информации (используется Ю. А. Шрейдером[82], А. Д. Урсулом[83] и др.) не решает проблему асемантичности философских теорий информации: представления о семантической информации также основываются на реальных и гипотетических возможностях формализации смысловых структур. В контексте настоящего рассмотрения трудно не согласиться с замечанием С. Лема, согласно которому в качестве основного недостатка кибернетического метода стоит выделить асемантичность лежащих в его основании теорий информации, будь это статистическая, комбинаторная или алгоритмическая теория. Кибернетика может заниматься передачей и восприятием информации, но не ее познанием[84]. Кибернетикой предполагается определенная степень операционализации понимания информации, сообразная целевым установкам исследования.

В то же время возможно ли говорить о том, что подобная операционализация необходима и философии для постижения сущности информации? Одним из родоначальников кибернетики и, что не менее важно, мыслителем, предвосхитившим развитие философии информации, Н. Винером отмечается: «Мощь человеческого разума сводится на нет, если сам человек ставит какие-то жесткие границы своей пытливости»